Падение (СИ)

— Ну, у нас в аптечках есть средства для обеззараживания. Вынешь из своего инъектора или мне предоставить? — ответил второй.

— Да я сам. Не хватало, чтобы она умерла так глупо, — первый достал из-за спины что-то и поднял голову, видимо, осмотрев раненную. — Как и говорил адмирал, жрица, — после этих слов он засунул капсулу в инъектор и уколол это в ногу.

— У тебя есть запасная капсула с препаратом? — спросил всё тот же второй. Видимо, командир.

— Нет, конечно. Зачем они нам на подобных заданиях? — удивился медик. — Мы не часто находим раненных иерихонских жриц с дырами в ноге, судя по всему, от элемента конструкции корабля. Выдернула неаккуратно и вообще чудом не задело артерию. Так бы она умерла, пытаясь спасти себя, — от услышанных слов Кира взялась за голову.

— Ты нас понимаешь что ли? — медик снова удивился. Девушка же вынужденно кивнула. — Ам… Эм… Ну мы это… Меня зовут Иван, но более известный как "Реут". А тебя как? — но иерихонка не хочет вступать в контакт с противником. — Слушай, я по… Минутку, — его шлем стал прозрачным и стало видно лицо мужчины, а также горящий интерфейс доспеха. — Вот, так лучше. Я понимаю, что как бы война и всё остальное, но я же ничего плохого не желаю.

— Ничего плохого? — с некой иронией сказала Кира, а в её голосе хорошо слышны ноты отчаяния. — Добивать меня никто не собирается? — от этих слов медик посмотрел на своего командира.

— Это поисковая операция, — пояснил лидер отряда. — Мы пришли чтобы найти выживших и доставить их к ближайшей базе чтобы предоставить медицинскую помощь. И, если тебе от этого станет легче, если кто-то из нас начнёт расстреливать пленных или гражданских, то ему прямая дорожка в карцер или, того хуже, из армии. Нашему адмиралу подобные вещи ой как не нравятся и, как по мне, это правильно.

— Где ж вы, спасители, были, когда целые иерихонские миры вырезали? — презрительно бросила жрица.

— Когда это делалось, тебя на свете ещё не было, судя по твоим физиологическим показателям, — ответил медик. — Сейчас это под запретом благодаря нашей фракции. Я понимаю, вам говорили о том, что все мы ужасные монстры. У нас то же самое говорили про вас. Но не все такие радикалы, как ты думаешь.

— Ладно, кончай разговаривать, Иван. Ты оказал ей первую помощь? — спросил главный.

— Да. Могу, конечно, вскрыть и нормально обработать рану, но, думаю, это лишнее. Ей всё равно ложиться в лазарет и моя помощь предоставит лишь лишние болезненные ощущения. Хотя у меня, как врача, руки чешутся чтобы провести лекцию и наглядно показать, как надо извлекать инородные предметы из тела, особенно в таких-то местах. А вообще, может вызовем птичку? До лагеря топать километров десять, а она идти не сможет. А на руки, при всём уважении, мне её страшно брать. Это же жрица.

— Ради одного пленника вызывать будет перебор. Бери на руки и пошли.

— Да почему я? — грустно спросил медик.

— Потому что так сказал командир, — ответил на риторический вопрос кто-то третий.

— Ладно-ладно, — вздохнул врач. — Слушай, давай без всяких фокусов и попыток меня убить, ладно? Всё же я немного тебе помог и могу гарантировать, что к тебе будут относиться на достойном уровне, — он посмотрел на жрицу. Она же ничего не отвечала и тот начал медленно брать её перед собой на руки, после чего он вместе с ещё двумя пошли в сторону, откуда пришли в то время, как лидер с другими всё же остались чтобы всё тщательно проверить. Всё это чтобы найти других возможных выживших и спасти их от смерти, а заодно и получить возможные источники информации. Хотя обычный солдат обычно ничего полезного не знает.

Ликвидаторы с Кирой шли под покровом тьмы. Они выключили фонари и, по всей видимости, полагаются на приборы улучшенного зрения. Разговаривать между собой никто не рисковал, особенно медик. Он явно не хочет как-либо задеть девушку у себя на руках, ведь она хоть раненная, но одарена псионикой, что очень страшно. Жрица же просто сдалась. Умирать не хочется и это… Это страшно. Сама мысль о том, что она перестанет существовать в этом мире пугает, а её близость тем более. Казалось бы, во время боя она тоже рискует, но здесь совсем другие чувства. Она просто не может сделать то, что, по итогу, убьёт её. Даже если каким-то неведомым образом сможет справиться с тремя ликвидаторами, один из которых хоть сейчас может ей передавить шею, всё равно убежать не получится, ведь нога практически не слушается. Это просто или смерть в бою, или в погоне, или вовсе от голода и истощения. Тем более, что все силы и так покинули её и не факт, что сможет использовать псионику.