Падение Света

— Да, Мать, не нужна. Не нужна. Но теперь у нас есть ты, мы знаем: добродетель имеет ценность и смысл. Видит Бездна, мир смертных редко вознаграждает щедрых духом!

— Неужели? Ну, если ты веришь, что наградой могут быть богатства и власть — да, ты права. Но увы, они лишены смысла.

— Но те, у кого слабая воля, страдают, попав во власть сильных.

— Что ж, самые богатые среди вас — самые инфантильные, алчные и эгоистичные. Упрямо отрицают истину, что делиться лучше, нежели грабить, ибо грабеж влечет ненависть, а ненависть рано или поздно приведет их к гибели. Сидящий на золотой груде корчит детские гримасы. Удивлена ли я, что такой народ искажает и портит любую веру, любое учение любви?

— Любви?

Мать Тьма надолго замолчала. — Ох, Эмрал Ланир. Я всего лишь показывала ее, не называя. Но как быстро вы отравили любовь! Никто не смог стерпеть, верно? Похоже, никто не понял: называя вас детьми, я не делала комплиментов.

— Тогда… я считаю, что ты слишком самоуверенна.

— Как скажешь. Как скажешь.

— Но, Мать, это всё? Королевство разделено по признаку веры. Будь уверена: Синтара уведет свою религию в место предписаний и запретов. Она уж составит список, издаст законы.

— Отец Свет — это будет не пустым титулом. Как весьма скоро поймет Синтара. Я знаю Вету Урусандера. Восхищаюсь им, уважаю его. Нынешняя свобода Синтары продлится недолго. Я мало что могу дать Урусандеру — разве что пробудить к новой силе. А дальше… да вершится правосудие.

Обещание заморозило сердце Эмрал Ланир.

* * *

Отяжелев от грязи и свернувшейся крови, капитан Келларас мотал головой, протирал глаза. Вокруг лежали груды мертвых и умирающих. Он видел место, где пал Айвис в окружении верных соратников и солдат Легиона. Возможно, там и Драконус — еще один хладный труп, точащий последнюю кровь в грязь. Однако он сомневался. В воздухе расцвели странные бутоны непроницаемой тьмы, словно пятна. Раздался резкий крик, полный горя и ярости… удалявшийся, словно кричавший отступал, бежал или был поглощаем мраком.

Унылый взгляд наконец отыскал ожидаемую сцену. Лорд Аномандер, один, стоит и смотрит на лорда Урусандера в сопровождении охраны. Знамя уже упало, остались лишь горькие формальности. «В конце остался один. Нет даже Каладана Бруда. Или вы отослали его, милорд? Да, думаю, это в вашем духе».

Келларас вложил выщербленный клинок в ножны, хотя густая кровь мешала, скапливаясь у эфеса. Из домовых клинков Аномандера остались единицы. А дом-клинков Драконуса он не видел вообще.

«Ах, Айвис. Я не видел мига твоей гибели, отвлекшись. Чудо твоего натиска будут славить, хотя ты проиграл. Что еще смогут вспомнить все Тисте Андии, если пожелают найти утешение?» Драконус с Айвисом глубоко вошли во вражеский строй. Отряд убил вдвое больше легионеров, чем было в нем бойцов, и даже неистовая атака кавалерии Лиосан не позволила замедлить атаку.

Но, в конце концов, их осталось слишком мало даже при поддержке клинков Аномандера.

«Айвис, твой господин бросил тебя умирать? Боюсь, так и было».

Келларас протер зудящие глаза. Но ему не интересно было видеть формальную сдачу в плен, смотреть на унижение лорда. «Первый Сын заслужил лучшего. Когда я погляжу в глаза знатных, все будут дрожать. Но мало в том будет удовлетворения».

Целую жизнь назад они с Консортом погоняли коней, спеша к долине Тарн. Над ней бушевал ужасный шторм. При первых раскатах грома Драконус выругался, тихо и отчаянно.

«Не гром, не молнии. Магия. На свободе». Келларас ожидал, что окажется перед сценой чудовищной бойни. Но они прибыли, чтобы стать свидетелями безнадежной обороны двух священников. Свет и Тьма сплелись змеями на дне долины, сцепив челюсти. Последний взрыв разорвал их, заставив жрецов и Хунна Раала упасть на землю.

Однако Раал оправился первым.

Келларас не мог различить, кто из жрецов выжил. Выживший был покрыт грязью, истекал кровью; одежды его порвались и закоптились. Полз к погибшему собрату, оставляя за собой след слизняка. А другой… «Кедорпул. Никто иной. Да, веселый толстячок погиб. Вероятно. Никто не пережил бы такого натиска».

Лорд Аномандер стоял в неровном круге: вестовые, знаменосцы, сигнальщики… Но все Андии держались на расстоянии, словно Аномандер оказался на островке.

Драконус и Келларас остановились. Почва была глинистой, лошади беспокоились. Небо над головой стало скопищем тошнотного вида туч, меж коими мелькали тени.

Не сводя глаз с долины, Аномандер качал головой. — Я должен пойти к этому жрецу…