Читаем Падение Теночтитлана полностью

Кортес и не подозревал о прибытии большого испанского флота и о новой опасности, ему грозящей, а Монтесума уже, обо всем знал. В полученном им донесении была с помощью рисунков изображена высадка новой экспедиции. Знал Монтесума и о намерении новоприбывших арестовать Кортеса, так как Нарваэс во всеуслышание назвал его беглым изменником, а отряды Кортеса – шайкой разбойников, бежавших из Испании.

Убежденный, что гарнизон крепости Вера-Крус сдастся без единого выстрела, Нарваэс направил туда посольство в составе патера, нотариуса и четырех офицеров.

Но дело обернулось иначе, чем предполагал самоуверенный Нарваэс.


Каравелла XV–XVIвеков.


Во главе гарнизона Вера-Крус стоял очень преданный Кортесу офицер. Выслушав напыщенное послание Нарваэса, зачитанное святым отцом, в котором заключалось требование о признании власти губернатора Кубы, а Кортес объявлялся изменником, командир гарнизона заявил, что целесообразнее всего это послание зачитать самому Кортесу. И тут же по его сигналу посланцы Нарваэса были схвачены и крепко-накрепко связаны. Их взвалили на спины дюжих ацтекских носильщиков, как какие-нибудь мешки с мукой. В сопровождении двадцати вооруженных испанских солдат они были отправлены в Теночтитлан.

И днем и ночью двигался этот караван, так как на каждой Стоянке их поджидали свежие носильщики, и на четвертый день прибыл в столицу Мексики.

Но уже днем раньше Кортес узнал о новой беде, свалившейся на него. Заметив, что вечно угрюмый Монтесума вдруг повеселел, он старался вызвать его на откровенность, чтобы узнать о причинах этого. Монтесума не спешил с ответом, но, в конце концов, показал ему полученное донесение. Взглянув на рисунки, Кортес мгновенно понял, что произошло. И хотя Монтесума ни словом не обмолвился о речах Нарваэса, о которых ему доложили, Кортес сразу догадался, что прибывшие испанцы – не союзники его, а враги. Доставленные на спинах носильщиков шесть связанных парламентеров подтвердили эту догадку, превратив ее в уверенность.

Как золото превращает врагов в друзей

Когда Кортесу доложили, что к Теночтитлану приближаются связанные по рукам и ногам посланцы Нарваэса, он приказал немедленно освободить их. Кортес не хотел ронять достоинства испанцев в глазах жителей Теночтитлана. В столицу Мексики парламентеры въехали уже не на спинах носильщиков, а на конях, специально посланных Кортесом для этой цели.

Встретил он их с отменной вежливостью и долго в изысканных выражениях извинялся за грубость своих офицеров. Угостил самыми вкусными блюдами ацтекской кухни, одарил золотом и драгоценными камнями с царской щедростью.

Ошеломленные парламентеры долго не могли прийти в себя от удивления. Во время этого не слишком удобного, но очень быстрого путешествия перед их глазами промелькнули десятки разнообразных ландшафтов, множество богатых городов и селений. И вот, наконец, эта удивительная столица среди озера и… такой неожиданно приветливый прием со стороны того, кто мог их без промедления вздернуть на виселицу… Короче говоря, из врагов Кортеса они стали если не его друзьями, то, по крайней мере, его сторонниками. От них он получил полный отчет о силах и вооружении экспедиционной армии Нарваэса и его ближайших планах.

Кортес узнал, что Нарваэс не пользуется расположением армии. Человек ограниченный и жадный, он восстановил против себя многих из своих подчиненных. В сущности, им было безразлично, за кем идти – за Нарваэсом или за Кортесом. Они готовы были идти за тем, кто больше заплатит.

Уяснив ситуацию, Кортес начал действовать. Он написал выдержанное в почтительных тонах послание Нарваэсу, в котором предлагал ему союз и дружбу. Кортес обещал честно поделиться с ним своими богатствами и даже признать его главенство, если у Нарваэса имеются полномочия короля. Он мог безбоязненно давать такие обещания, так как хорошо знал, что такими полномочиями Нарваэс не располагает.

Вручить это послание было поручено хитрому и пронырливому патеру Ольмедо, не раз своими советами оказывавшему Кортесу добрые услуги. Но все свои надежды Кортес возлагал не на это письмо, а на золото, которым был снабжен святой отец. Он должен был тайно раздавать его офицерам Нарваэса, чтобы привлечь их на свою сторону.

Помимо официального послания, Ольмедо вез с собой несколько секретных писем, адресованных влиятельным членам экспедиции.

С аналогичным письмом к Нарваэсу были отправлены и шесть незадачливых его парламентеров. На этот раз они гораздо успешнее справились со своей миссией. Правда, Нарваэс только поиздевался над миролюбивыми предложениями Кортеса, но зато все его офицеры и солдаты с жадностью слушали рассказы прибывших. В самых восторженных выражениях говорили они о доблести, мужестве и военных талантах Кортеса, сумевшего ничтожными силами покорить огромную страну. Красочно описывали они его щедрость, доброе сердце, справедливое отношение к солдатам. Никого, дескать, он не обидел, всех одарил золотом. Люди Кортеса живут привольно, игра в карты идет только на чистое золото…

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука