Падение Теночтитлана

В ночь, назначенную для отплытия, заговорщики были схвачены и преданы военному суду. Двоих повесили (один из них был Хуан Эскудеро, который так ловко несколько лет назад скрутил руки Кортесу у церкви в Сант-Яго), лоцману отрубили ногу, а остальных высекли шпицрутенами. Остался лишь безнаказанным вдохновитель и организатор заговора - святой отец Хуан Диас, которого спас его сан священника. Первые городские сооружения Вера Крус - виселица и позорный столб - пригодились Кортесу довольно скоро.

Заговор ясно показал Кортесу, как ненадежна его опора - солдаты и матросы. Принимая неоднократно под его диктовку «единогласные» решения, в душе они его ненавидели. Чтобы предотвратить возможность новых заговоров и отрезать все пути к отступлению, Кортес решил уничтожить все свои каравеллы… Такое смелое решение может показаться безумным. Каравеллы были для испанцев плавучими крепостями, единственным средством связи с далекой родиной и, кроме того, представляли огромную ценность. Сам Кортес вложил в них всё свое состояние, и не только свое. Но в создавшейся обстановке он считал это единственно правильным решением. Кортес знал, что трудности предстоящего похода в столицу ацтеков у многих породят уныние и страх. Отсюда - лишь шаг до возвращения на Кубу. Пока были каравеллы, это было вполне выполнимо. Малочисленная армия могла растаять на глазах. Но сознание, что возврата нет, удесятерит наступательный порыв испанцев. Они должны знать, что их спасение — только в движении вперед. К тому же сухопутные части сразу пополнятся ста десятью солдатами за счет матросов, обычно не участвовавших в боевых действиях на суше. Всё это трезво взвесил Кортес и принял решение уничтожить свой флот.

Кортес отправил основные силы в Семпоалу, чтобы готовить их там к походу. В это время подкупленные им лоцманы представили Кортесу официальное донесение, что каравеллы пришли в негодность и едва держатся на воде из-за того, что их днища изъедены червями. С девяти судов были сняты паруса, такелаж, всё, что представляло ценность, а сами суда были посажены на мель, где их вскоре окончательно разрушило прибоем.

Когда солдаты узнали о случившемся, вспыхнул открытый бунт. Но сейчас хозяином положения был Кортес. «Идти вперед, всё время оглядываясь назад, — значит, обречь себя на поражение, — говорил он. — Только беззаветная вера в успех дела принесет нам победу. Впрочем, трусы и малодушные могут и сейчас вернуться домой. Ведь одно судно уцелело. Пусть они отправляются на Кубу и там расскажут, как они покинули своего командира и своих товарищей, и терпеливо ждут нашего возвращения. А мы вернемся, нагруженные мексиканским золотом!».

Понятно, что не нашлось желающих расписался в своей трусости. Никто не воспользовался предложением Кортеса, и он мог считать, что его замысел удался полностью. Отныне все участники экспедиции — в его руках. Он может больше не опасаться попыток вернуться, и, тем самым — сорвать его честолюбивые планы.

Эрнан Кортес. Экспедиция в Мексику. Поход на Теночтитлан

16 августа 1519 года армия Кортеса, хорошо отдохнувшая и снабженная всем необходимым, покинула Семпоалу и направилась к столице Мексики — Теночтитлану. В марше участвовало четыреста пехотинцев и пятнадцать всадников. На вооружении у них, кроме личного оружия, было лишь семь пушек. Кортес располагал большими силами, но ему пришлось оставить гарнизон в городе Вера-Крус. Зато у Кортеса были сейчас союзники - тотонаки, смотревшие на него как на поборника их независимости. Правители Семпоалы предоставили в распоряжение Кортеса тысячу триста воинов и тысячу носильщиков, которые должны были тащить на себе пушки и обоз. Кроме того, испанцев сопровождало сорок знатных тотонаков. Считалось, что это советники и вожатые Кортеса, призванные облегчить ему связь с чужими народами. Фактически же они были заложниками. Кортес опасался - и не без основания, - что, когда его вероломная двурушническая тактика будет раскрыта, союзники превратятся во врагов. Поэтому он считал необходимым иметь при своем штабе в качестве заложников правителей городов, вождей племен и других влиятельных лиц.

Недолго испанцы, освобожденные от тяжкой солдатской ноши, наслаждались богатой тропической растительностью, которой пролегал их путь. Вскоре им пришлось преодолевать крутые перевалы Кордильеров. И по мере того, как они поднимались вверх по узким извилистым тропкам, менялся климат и ландшафт. Подули холодные горные ветры. Дождь шел вперемешку с градом. Ледяные струи проникали сквозь одежду, а по ночам до костей пронизывал мороз. Конкистадоры начали роптать. Они уже изрядно устали от бесконечных переходов, а конца им не видно. Цель еще очень далека.