Падение Тициана. Эра бессмертных

Верховный легат — это прежде всего лицо стабильности Республики. Именно поэтому полвека назад, в период повсеместной смуты, члены совета решили поставить на это место того, кому не грозила бы смерть от рук убийц, старость, болезни и сумасшествие. Идеальный вариант — киборг. Запрограммированный на справедливость, способный принимать правильные решения в любой ситуации. Безусловно, за пределами совета об истинном происхождении Хейза не знал никто. Хотя кое-где ходили слухи, но в общем потоке лжи и дезинформации они попросту терялись и всплывали лишь безумными заголовками провинциальной «желтой» прессы. Несмотря на кажущуюся власть искусственного интеллекта, его возможности были строго регламентированы набором базовых директив. Первая и, пожалуй, основная заключалась в том, что Калеб не мог принимать самостоятельные решения. Ему позволялось лишь озвучивать советы, аналитические данные, задавать вопросы, а также принимать или отвергать предложения одного из членов совета, исходя из собственных рассчитанных заключений. Во многом это определяло необходимость постоянного наличия рядом с ним одного из членов совета, чтобы оберегать его от ненужного внимания извне, направлять на заседания и всевозможные совещания. Так повелось, что эта почетная обязанность исторически пала на главу вооруженных сил Генри Бейкера, который сейчас настороженно смотрел на очередное «рождение» своего подопечного. В этот самый момент над головой Калеба зажегся индикатор окончания настройки, и тот неспешно сделал шаг вперед.

— Приветствую вас, господа, в это тяжелое для нашей Республики время, — в своём стиле равнодушного безучастия произнес верховный легат.

— Отбрось формальности, Калеб. Что нам делать? Есть идеи? — форсируя диалог, включился Рогов.

— Конечно! — оживился Калеб, что насторожило всех собравшихся. — Мы все наденем громадные накладные когти, и Айки примут нас за своих! — Хейз расплылся в натянутой улыбке, будто ожидая какой-то обратной связи от легатов. Но те в недоумении лишь переглядывались друг с другом.

— Видимо, этой версии достался юмор, — скептически заключил Су Джао.

— Может, мы его сразу пристрелим и перейдем к следующему? — иронично предложил Рогов.

— Вряд ли поможет, — также озадаченно прокомментировал Генри. — Они настраиваются автоматически под ситуацию в мире. Так что, пока война не кончится, все следующие будут такими же. А вот почему в период апокалипсиса ученые ЭДЖИ посчитали, что совету нужнее всего юморист, — этот вопрос можно адресовать Виктору Россу.

— М-да уж, — согласился Рогов. — Грядут веселые деньки.

— Не грядут, — вступил Калеб и вновь многозначительно улыбнулся. — Они уже здесь! Давайте спасать мир!

Глава 60. Послесловие

Прямо над залом заседания совета несколькими уровнями выше располагался огромный ангар, практически полностью заставленный многочисленным медицинским оборудованием, где, словно муравьи, кишели сотни докторов и медсестер, проводя массовые осмотры вверенных им пациентов. Было заметно, что всё необходимое свозилось сюда второпях. Визуально происходящее было больше похоже на некий сумбур и хаос. Несмотря на попытки как-то систематизировать процесс и хотя бы визуально разграничить медицинские зоны парящими перегородками, по большей части пациенты то и дело оказывались на одном и том же этапе по несколько раз, а кто-то и вовсе оставался без внимания. Вместе с тем дело всё-таки двигалось, и каждую минуту отсюда вывозили по десять-пятнадцать человек, готовых к дальнейшим процедурам. Конечно, их место тут же занимали другие, свозимые из казарм, медицинских палат и реанимаций. Основной задачей данного импровизированного госпиталя было проведение максимально оперативного комплексного осмотра для дальнейшей криоконсервации пациентов. Суть последней заключалась в том, что человека вводили в состояние искусственной заморозки. Под воздействием сверхнизких температур тело словно замирало в своей жизнедеятельности и развитии. Все процессы останавливались, и время для данного объекта начинало течь куда медленнее привычного, позволяя проводить в таком состоянии десятилетия без каких-либо признаков старения. Осмотр состоял из двух ключевых моментов: первый выражался в фиксации всех медицинских показателей, чтобы убедиться, что человек полностью готов к заморозке и нормально её перенесет. Второй же подразумевал психологическую оценку состояния пациента, чтобы при разморозке иметь опорные показатели для диагностики возможных нарушений, связанных с пребыванием в криокамере. Именно к этой стадии в данный момент и приступала доктор Стефани.

— Разбудите его, — обратилась она к стоящей рядом медсестре, указывая на лежащего перед ними солдата.

— Не уверен, что стоит это делать, — вмешался невысокий вооруженный мужчина, стоящий у самого входа в импровизированную палату.

— Почему? — тут же переспросила доктор.

— Он прямо с передовой. Может оказаться буйным, — ответил солдат.