Падение царского режима. Том 2

Протопопов. — Я потом припомню, как это было.

Председатель. — Я не имею других вопросов по этому поводу. Я спрашиваю: вы это писали?

Протопопов. — Этого я не помню.

Председатель. — Но почерк ваш?

Протопопов. — Да, но я не помню.

Председатель. — Это письмо к Штюрмеру.

Протопопов. — Я должен сказать в дополнение к этому, что тут я просил государя императора приостановить уже подписанный им доклад, которым продовольственное дело передавалось мне, ибо подходило 1 ноября, т.-е. открытие думы, и по 87 ст. передавать казалось мне невозможно.

Председатель. — По поводу письма Сухомлиновой я хотел бы еще спросить: почему вас поздравляют: «С удачным выступлением с Катениным?»

Протопопов. — Я его взял, когда ушел Удинцов.

Председатель. — Вы его взяли на пост начальника главного управления по делам печати?

Протопопов. — Да.

Председатель. — А что это за «удачное выступление с Военно-промышленным комитетом»?

Протопопов. — Не знаю, этого не было.

Председатель. — Поверьте, что я точно прочел (показывает письмо).

Протопопов. — Она пишет: «Амфитеатров выслан». — Совершенно верно, но не министерством внутренних дел.

Председатель. — Что же, министерство внутренних дел не имело к этому никакого отношения?

Протопопов. — Министерство внутренних дел предложило ему выехать заграницу.

Председатель. — А когда он не уехал, — тогда что?

Протопопов. — Что же я мог сделать?

Председатель. — За что вы предложили ему уехать?

Протопопов. — Повод, это — акростих, который он написал (начальные буквы), криптограмма, а сначала была резкая статья.

Председатель. — Значит «удачные выступления», это: Амфитеатрова — выслали, Катенина — назначили начальником главного управления по делам печати. А с Военно-промышленным комитетом что сделали? Вероятно, арестовали часть рабочих?

Протопопов ничего не отвечает.

Родичев. — Кроме провокаторов?

Протопопов. — Меня убивает эта штука. Что это такое? Разве там, действительно, были провокаторы? Я до сих пор не верю.

Председатель. — Теперь скажите вот что. Вы знали, что дума вместе, позволю себе сказать, вместе со страной относилась к Курлову в высокой мере отрицательно?

Протопопов. — Знал.

Председатель. — Не было такого момента, когда это вас начало беспокоить?

Протопопов. — Весьма.

Председатель. — Что же вы решили с Курловым сделать?

Протопопов. — Я хотел его взять, как командующего корпусом жандармов. А тут, после ноября, когда совершенно ясно выразилось непримиримое отношение, тогда…

Председатель. — Вы признаете, что допустили некоторую незакономерность, терпя Курлова около министерства внутренних дел?

Протопопов. — Это не есть незакономерность. Это есть громадная ошибка, даже больше.

Председатель. — Так, значит, вы его хотели вместо Татищева поставить? А с Татищевым что вы хотели сделать?

Протопопов. — Татищеву дать надлежащее назначение.

Председатель. — Какое именно?

Протопопов. — Ну, членом государственного совета, может быть.

Председатель. — Значит, из сената в государственный совет?[*]

Протопопов. — Я не знаю, про что была речь.

Председатель. — Я могу сказать, что вы именно так и предполагали. Скажите, за что вы предполагали увеличить пенсию Комиссарову?

Протопопов. — Комиссаров был уволен по 3-му пункту.

Председатель. — За свою деятельность в качестве градоначальника?

Протопопов. — Да, в Ростове. После этого он приехал сюда, и тут произошли какие-то особого рода переговоры, мне понятные, но не точно мне известные, после чего этот 3-й пункт был уничтожен.

Председатель. — С кем были переговоры?

Протопопов. — Это было до меня.

Председатель. — Но вам хорошо известно это, скажите с кем?

Протопопов. — Это до моего назначения.

Председатель. — Но вы знаете, с кем он переговорил?

Протопопов. — Я даю слово, что не знаю. Но 3-й пункт был уничтожен. Затем была ревизия генерала Попова. Потом я послал Михайлова (второй раз) проверить генерала Попова.

Председатель. — Генерал Попов к каким выводам пришел?

Протопопов. — К ужасным.

Председатель. — Почему же нужно было проверять «ужасные выводы» Попова?

Протопопов. — Меня просил тот же Комиссаров.

Председатель. — Сам просил или кто-нибудь поддержал эту просьбу?

Протопопов. — Белецкий, мне думается, поддерживал… Я точно боюсь сказать.

Председатель. — И Распутин?

Протопопов. — Когда приехал Михайлов, Распутина уже не было, — мне так помнится.

Председатель. — Хорошо, значит, вас просили. Вам известна роль Комиссарова при Распутине? Как вы ее себе представляете?