Падение в рай

– Каро упряма, но добросердечна. Если я скажу, что это вы, а не она нуждаетесь в помощи, она согласится.

В полной растерянности Либби потрясла головой:

– Что-то я не врубаюсь…

– Если я скажу, что вы потеряли память и вам надо переждать, пока она восстановится, Каро сама будет настаивать, чтобы мы взяли вас. Она всегда рада помочь бродяжкам.

– Премного благодарна, – сухо ответила Либби, которую задели его слова.

– Как только она узнает, что вам нужна помощь, тут же позволит вам остаться и помогать ей.

– Все ясно. – Наконец до нее дошло. Слабая улыбка тронула ее губы. Она опустила глаза, а когда подняла их, то встретилась с его ласковым взглядом. – Я знала, что вы порядочный человек.

Чтобы скрыть смущение, он нетерпеливо произнес:

– Ваше решение?

– Конечно да. Неужели я откажусь пожить в большом красивом доме, вместо того чтобы каждый день вкалывать в прачечной.

Как ни крути, а это лучший выход. Побег с гауптвахты был невозможен. Если она будет делить комнату с другими прачками, о побеге также не может быть речи. А она твердо решила, что убежит при первой же возможности. Так или иначе, но она вернется на остров. Либби надеялась на то, что со временем капитан перестанет следить за ней, а для этого она должна соглашаться на все, что он предложит.

– Прекрасно, – сказал он, пропустив мимо ушей ее замечание и не выдав собственных мыслей. – Теперь, когда все уладилось, нанесем визит доктору.

– Разве у меня есть выбор?

– Нет.

Либби рассмеялась. Да, в искренности ему не откажешь. Девушка взяла его под руку и шутливо приказала:

– Видите меня к вашему эскулапу!

Гарнизонный госпиталь находился примерно в полумиле от резиденции полковника. Фолк предложил поискать повозку, но Либби предпочла пройтись. Длинная как кишка приемная, обстановка которой состояла из стола и нескольких неудобных стульев, была пуста. Фолк позвал доктора.

Доктор Стейн – высокий и стройный как тополь – пригласил их в свой кабинет. Либби с интересом изучала содержимое шкафа, в котором хранились многочисленные пузырьки, коробочки, скатанные бинты и непонятные медицинские инструменты. Она не захотела взбираться на полированный стол для обследования и уселась на стул в углу.

Мистер Стейн был любезен, напоминал милого домашнего доктора и сумел расположить к себе Либби. Он внимательно выслушал ее рассказ.

– Так вы не имеете ни малейшего представления, как очутились в форте Пикенс?

– Нет. – Как она устала повторять одно и то же!

– Интересный случай, – заметил доктор, продолжая внимательно разглядывать ее. – Об амнезии, или потере памяти, как вы изволили выразиться, мне известно немногое…

– Ее могло спровоцировать падение с дерева?

– Вполне вероятно. Повреждение чувствительных волокон мозга может вызвать различные заболевания.

– Нет ли способа узнать, какие именно?

Либби подозрительно посмотрела на Фолка. На что он намекает?

– Вы имеете в виду тест? Боюсь, что нет.

– А лечение?

Она снова бросила взгляд на Фолка. Ее глаза сузились от гнева. Он ведет себя так, словно ее нет рядом.

– Никакого. Во всяком случае, я о нем не слышал. Если амнезия вызвана гематомой, то память вернется, как только опухоль рассосется. Но если задеты волокна, она не восстановится никогда.

– А если вернуться к дереву, с которого я упала? – вмешалась в разговор Либби. – Вдруг я там вспомню все, что случилось со мной?

Стейн приложил к губам палец и уставился на нее. Наконец он кивнул:

– Вполне вероятно. Знакомые места могут подстегнуть организм. Да, определенно да.

Как ей хотелось показать язык Фолку и крикнуть: что я вам говорила! Но девушка сдержалась и ограничилась усмешкой в надежде, что сумела выразить в ней все свои чувства.

Фолк не обратил внимания на ее триумф и уставился на доктора, который продолжил свои рассуждения:

– Ни о какой прогулке на остров, само собой разумеется, не может быть и речи, пока полковник не отменит запрет. Не представляю, как вы попали туда без официального разрешения.

Фолк бросил взгляд в ее сторону. Лицо его было спокойным, но Либби чувствовала, что в глубине души он радовался своей победе. Увы, Стейн в первую очередь был солдатом, а уж потом доктором.

Когда они вышли из госпиталя, полуденная жара уже спала и бледно-оранжевый солнечный диск завис над горизонтом. Либби и Фолк медленно шли по посыпанной ракушечным песком дорожке. Со стороны залива дул легкий ветерок, отгонявший москитов и других насекомых.

Они молчали. Каждый думал о своем. Либби ахнуть не успела, как впереди замаячил дом, в котором жил Фолк.

– Мы уже пришли?

Вопрос был риторическим, и Фолк, не удостоив ее ответом, взял девушку под руку, когда она ступила на крыльцо.

К их приходу Каролина приготовила лимонад.

– Садитесь и выпейте по стаканчику, – предложила она, вернее, приказала, судя по ее тону.

Они удобно устроились в плетеных креслах-качалках, стоявших по обе стороны от входной двери.

– Ну, как все прошло? – поинтересовалась Каролина, когда они отведали ее напиток.