Падение великого фетишизма / Вера и наука

Влияние нового трудового коллектива распространяется, разными путями и в разных формах, также на те слои современного общества, которые прямо к нему не примыкают, а лишь более косвенно с ним связаны, — в первой линии на ту обширную в системе машинного производства социальную группу, какую представляет из себя интеллигентно-технический персонал. Это — инженеры, техники, старшие мастера, директора и прочие интеллигентные организаторы труда в предприятиях промышленных, т. е. на фабриках и заводах, и вполне родственные им по социальному положению руководители научно-технических работ в крупных предприятиях, посвященных исследованию природы — в лабораториях, ученых институтах, обсерваториях и т. под., — профессора, ассистенты, лаборанты и другие ученые практики-специалисты. Группа промежуточная, тяготеющая по своему происхождению, по своим интересам и образу жизни скорее к буржуазии, чем к пролетариату, они, однако, существенно от нее отличаются тем, что выполняют важную производительную роль в экономической организации машинного капитализма, и что в этой своей деятельности они всецело опираются на трудовую силу возникающего пролетарского коллектива. Отсюда вытекает ряд особенностей в мировоззрении данной группы, и вообще во всей ее идеологии. На нее в значительной мере распространяется тот великий идеологический кризис, который разрушает различные формы фетишизма, и возвращает мышление людей к его трудовой основе.

Надо, впрочем, заметить, что о каком-либо сложившемся, установленном общем мировоззрении у этой группы — говорить не приходится: разнообразная по составу, заключающему массу различных специальностей, интеллигентски-индивидуалистическая по характеру, она полна оттенков и разногласий, не только в частностях, но нередко и в основных идеях. Можно только определить некоторые общие тенденции идейного развития, получающие преобладание и затем господство в данной среде. Только о таких тенденциях, разумеется, и буду говорить, выясняя в то же время их объективное происхождение.

Прежде всего, тут выступает тенденция к признанию коренной связи познавательной деятельности с практикой. Вся производственная жизнь технической интеллигенции учит ее понимать практический смысл познания и практическое его происхождение, потому что вся сводится к практическому применению научных знаний и их их дальнейшему развитию в этой практике. Склонность рассматривать с такой точки зрения все человеческое мышление тут зарождается сама собой, так же, как и у рабочих машинного производства, руками которых осуществляется трудовая функция науки. У «идеологов» технической интеллигенции, каковыми являются главным образом новейшие позитивисты, особенно школа Маха и Авенариуса, практический характер познания составляет главную основную предпосылку мировоззрения; и совершенно естественно, им чужды поэтому идеи об «абсолютном» характере истины, о «вечности» ее и т. под. метафизически концепции. Познание, происходящее из практики и имеющее ее своей целью, очевидно, может быть только относительным, и необходимо должно изменяться вместе с этой практикой, в полной зависимости от ее изменений.

Но все же здесь идеологически кризис не достигает того уровня, как в пролетарском мышлении. Техническая интеллигенция не образует коллектива, подобного классовой организации пролетариата, и ее понимание практической основы познания остается неполным, ограниченным: для нее дело идет не о коллективной практике, — а только о практике вообще, субъект которой или не определяется точнее, или принимается за индивидуальный. Идея субъекта социального чужда всему мышлению технической интеллигенции. Тут — существенная разница между ее точкой зрения, и пролетарской.