Падение Ворона

Крест поставил вопрос, сходка проголосовала за «наказать». Как наказывать не уточнялось: может, всему обществу поляну накрыть, может, Ворону какую-то компенсацию выкатить, может, девчонке денег дать… Но у Лисицы был свой, верный рецепт, гораздо более простой и очень действенный.

Он сделал знак Соболю, тот схватил Лоцмана за руку, рывком разогнул, одновременно выворачивая локтем вниз, и с размаху сломал об колено. Раздался хруст, вопль и Лоцман без чувств рухнул на пол. По залу прокатился вздох изумления.

– Давайте, братва, везите кореша в больничку! – сказал Лисица, обращаясь к Знающим. – Дружба – это не только бражничать, это и на могилу приходить!

От его взгляда и, правда, веяло свежей могилой.

Стонущего Лоцмана вынесли из зала. Пит осмотрел оставшихся ледяным взглядом.

– Еще предъявы к Ворону есть?

Предъяв не было, во всяком случае, никто их не озвучил. Дело явно шло к концу. Клоп поднялся, разминая ноги, за ним Карпет, их примеру последовали остальные.

– А у меня есть предъявы!! – рявкнул Лисица и повернулся к Кресту. – Что ты про иуду говорил? Какой Пашка? Какая малява? При чем тут Ворон?

Братва заинтересованной толпой сгрудилась вокруг. Крест коротко рассказал историю с Пашкой Бузой.

– Давай всех Знающих сюда! – приказал Лисица. – Ссученным жизни нет. Если на Ворона хоть пятнышко подозрения ляжет, я его сам завалю!

Услышав, о чем идет речь, сквозь толпу протолкался возбужденный Гангрена.

– Малява от Пашки была, – торопливо, глотая слова, начал он. – Базарил, что сдал его иуда. Двое знали, что он дело затевает. Один повесился. Второй, Оскаленный – Ворона кореш. Только он Ворону имени Пашки не называл. Значит, Ворон его сдать не мог! Такая вот картина нарисовалась!

Лисица слушал с каменным лицом. Когда Гангрена закончил, черты смягчились.

– А раз так, то метлы привяжите! – приказал он. – Чтобы имя Ворона рядом с никаким говном не вспоминали!

– Так и будет, – кивнул Гангрена. – Я все равно иуду найду. От меня еще никто не уходил…

– Ну, и ладушки! – кивнул Пит. – Одно дело осталось. Где этот ваш, с дальняка? Который старших не уважает?

– Гарик, что ли? – спросил Крест. И шепотом закончил: – Знаешь, Пит, это пацан авторитетный. Не надо его форшмачить…

– Ну, раз ты за него мазу тянешь. – Пит махнул рукой. – Тогда ладно, заканчиваем! А то я хотел его на пять минут с Вороном поставить. Один на один!

Ворон и Гарик встретились взглядами.

– Я бы ему еще нож дал, – презрительно улыбнувшись, сказал Ворон. – Чтоб уважение к старости проявить…

Гарик заскрипел зубами, испепеляя молодого конкурента взглядом. Но тот не испепелялся, а улыбался еще шире.

– Хватит базарить попусту, – каркнул Лисица. – Расход!

Оживленно переговариваясь, блатные начали расходиться.

– Крест, приглашай гостей на ланч. – Пит кивнул на Удава и Фонаря. – А я Молота с Вороном прихвачу!

– На что, на что?! – вскинулся Крест.

– Ланч – это такая вкусная жрачка! – в очередной раз блеснул вор воров знанием иностранных слов. – Грамотешку подтягивайте, пацаны!

* * *

«Ланчевать» Крест повез гостей к себе на дачу. Двухэтажное П-образное здание из желтого кирпича располагалось километрах в двадцати от города, прямо на берегу Дона, неподалеку от рыбацкого поселка, в уединённом месте между небольшой рощей и довольно широкой, заиленной протокой. По дороге пришлось миновать сельское кладбище: могильные холмики, кресты и выцветшие венки не поднимали настроения и не пробуждали аппетита – наоборот, вызывали уныние и порождали скверные предчувствия. Впрочем, все, кто ехали в четырех машинах: Крест, Лисица, Молот, Ворон, Удав, Фонарь и восемь телохранителей, впечатлительностью не отличались и в предчувствия не верили. Они даже вряд ли обратили внимание на местный погост и никакого значения ему не придали. Хотя один из пассажиров сделал это зря.

Усадьбу окружал высокий кирпичный забор с парковкой, на которой уже стояли несколько машин. Охранник открыл кованные ворота, и гости въехали в просторный, вымощенный плиткой двор с гаражами, подсобными помещениями, летней кухней, скамейками и цветниками, где уже суетилась в хозяйственных заботах многочисленная челядь Креста.

Телохранителей оставили здесь, где имелся накрытый стол без водки и коньяка – чисто пожрать. Почетные гости обошли здание и оказались во внутреннем дворике, закрытом с трех сторон, а четвертой выходящей прямо на величаво текущий в полусотне метров Дон. Здесь Крест принимал самых близких.

Повара в белых одеждах и колпаках колдовали у костра, где в стоящем на треножнике чугунном котле кипела уха. Она была почти готова. На глазах у прибывших один из поваров вылил в бурлящий котел полбутылки водки, а потом затушил в нем горящую головню.

– Это ещё зачем? – поинтересовался Пит.

– Положено так, – со знанием дела объяснил Крест. – Это и есть настоящая тройная донская уха.

– Тройная?

– В ней три сорта рыбы варено. Первую порцию кошкам отдали, вторую наши бойцы едят, а третья – осетрина, да севрюга сейчас доваривается… Ну, братва, прошу к столу…