Падежи, времена, запятые...

Все издания и издательства, в которых происходили описанные выше истории, — из самых-самых известных, и могу продолжить. А что уж говорить о сегодняшних расплодившихся редакциях, когда книги и газеты выпускают все кому не лень. Малограмотность воинствует, уже преподавая себя как норму. Один из лучших, самых серьёзных телеканалов показывает в паузах свой «результат поиска»: якобы название фильма «ТАСС уполномочен заявить» не соответствует правилам, должно быть «уполномоченО», потому что агентство. Я ехидно послал туда свои «результаты поиска»: «Наше знаменитое вуз (заведение) послало студентов в ваше отсталое колхоз (хозяйство), а ССУЗ (среднее специальное) не захотело». Не поняли, так и крутят глупость.

С появлением Интернета открылись и журналы в нём. Начав сотрудничать в одном из них, я первое время был вне себя от восторга. Свою первую книжку я когда-то пробивал в печать лет восемь, а тут — едва только сочту своё сочинение готовым, и через минуту его будут читать бог знает сколько человек! Среди них непременно найдутся такие, кто подскажет что-нибудь, поправит. Автор не может знать всего на свете, редактор тоже не может, а так получается общественная редколлегия, множество рецензентов, причём все работают не по обязанности, спустя рукава, а от души, потому что интересно. О лучшей подготовке рукописи не приходится мечтать.

Но вскоре пришло разочарование. Вот в эту самую статью модераторша насовала около сотни ошибок вроде запятых после «но» и «между тем». Я возмутился. А ей казалось, будто у неё врождённая грамотность, потому взбеленилась. К дальнейшим моим текстам предъявлялись всё более идиотские придирки. Например, написал познавательную статью о том, как с малышом-попутчиком поговорил о собачках, кошечках, о Колобке. Читатели поставили высшую оценку. Но мнение модераторши — я педофил и пособник маньяков. Притом разговор происходил в наполненной маршрутке, мальчик сидел на коленях у мамы.

И как подобные цензоры не попались на пути сказок и мультфильмов, в которых Печкин? Обязательно заявили бы, будто он стал почтальоном, чтобы ходить по деревням и высматривать безнадзорных детей понятно для каких утех. Известен также мужчина в самом расцвете сил, унёсший Малыша (да ещё с его же вареньем и конфетами) в домик на крыше. Вот сластолюбец!..

Ну, охота мне тратить время на войну с дурой? В обсуждении статьи ей было высказано — не мной, — подозрение в шизофрении. А у меня нет, что ли, других выходов к читателям? Больше я для того журнала не пишу.

Так и создаётся впечатление, что редактор — малообразованный и равнодушный лодырь, который только и хочет отмахнуться от работы и презирает авторов со своей высоты. Конечно, равнодушных надо теребить, надо с ними бороться. Не в том ли одна из причин, почему авторы иногда так докучают редактору?

По себе знаю: ко мне тоже порой приходили авторы, заранее взяв штыки наперевес. Один писатель (он был также сценаристом, некоторые его фильмы всех нас переживут) побежал от меня к начальству с криком: «Избавьте от дурака редактора!». Я только на первых 40 страницах его рукописи сделал полторы сотни замечаний, а страниц было 240. Потом, прочитав дома, что я понаписал карандашом на полях, писатель прибежал обратно и полез обниматься.

Как же противостоять произволу? Закон гласит, что редакция не имеет права что-либо менять без согласия автора. Но гласит-то гласит, а если не показывают свою правку, то попробуй напомнить… Скажут: «Ах, не доверяет! Умнее нас? Мы его осчастливить хотели, а он… Да пусть катится! Других полно, сговорчивых». Отправлять изуродованную рукопись автору — это усилия и расходы, и потом ещё надо тратить время на споры с ним. А номер журнала или тем более газеты не ждёт. Проще гордо напечатать со своими «усовершенствованиями», а дальше: «Чего уж теперь, после драки… Тираж, что ли, пускать под нож из-за какого-то Утнапиштима? Да и докажи, что у тебя было не так». Не станешь же каждую заметку заранее заверять у нотариуса. Можно, конечно, подать в суд. Я хотел было за приписанный мне вытрезвитель, но как прикинул, сколько понадобится времени, поездок, денег, справок (из каждого вытрезвителя России, что я там не бывал)… А знакомый сказал: «Да ладно, народ пьяниц любит». Я и плюнул.

Так что от закона мало толку. Тем более тому, кто пишет: если даже он выиграет дело, то путь в эту редакцию будет навсегда закрыт. Кроме того, авторы — чаще всего не юристы.