Падшая

Любитель Есенина неожиданно легко ушел с линии атаки, подсел, подхватил за колени нападавшего, поднял, перевернул в воздухе, и с силой воткнул его затылком в бордюр.

В напряженной, вечерней тишине неприятно хрустнуло, темная лужица быстро окрасила грязный асфальт, тело несколько раз дернулось, открытые глаза еще удивлялись происшедшему, а зрачки быстро стекленели.

– Минус три… На троих уродов на планете меньше стало. Забавно вам? – повернулся к зрителям книголюб размазывая стекающую из разорванной губы кровь. – Зацепил, подлюка, реакция уже не та. Маришка, ты? – открыл он заднюю дверь. – Нет, опять почудилось, – сконфузился он и добавил: – Выходи, солнышко, эти никому уже больно не сделают, они поломались.

Из машины выбралась заплаканная студентка, оглянулась, не веря в избавление, и толком не понимая что произошло, в панике понеслась стуча копытцами.

Защелкали телефоны, остановилось видео.

Защитник медленно повернулся к зрителям. Его окровавленное лицо освещала улыбка и была она страшной.

Люди отшатнулись.

Он криво ухмыльнулся, поник, взял книжку и понуро побрел прочь.

– Спасибо тебе, добрый человек, ой, спасибо! Вижу, смерти ты ищешь… Не стоит, не зови Госпожу раньше времени, иди, ищи свою Одесситку, – протараторила старая цыганка ему в спину.

Она тревожно оглядывалась по сторонам, будто опасаясь чего-то.

Парень остановился на полушаге, и медленно, как спросонья, обернулся.

– Я не говорил, что она – оде… Откуда вы знаете? Мы знакомы? Может, где она сейчас подскажете? – глаза его засветились надеждой.

– Душа твоя светлая устала, от боли горит и избавления в безвременье ищет, – оборвала его старуха. – Не нужно. Придет Смертушка вовремя, не опоздает, а торопить Госпожу не стоит, можно и накликать раньше времени. Спас ты сегодня девоньку, мир немножко чище стал, а теперь, беги, сынок, пока менты не приехали, не скрутили и герою-Академику за копейку не сдали: ищи-свищи тебя потом по оврагам и закоулочкам, – верещала цыганка.

– Никто не будет искать, – хмуро буркнул Олег, – некому.

– Знаю я все, сынок, знаю. Беги, ищи свою Маришку, а я ангелов за вас просить буду, истово крестила она его. – Да иди уже, – подтолкнула его она.

Глава 3. Русалка.

…В один из серых дней, когда пить уже было некуда, а идти не к кому, желая очистить затуманенную голову, Олег оказался в бассейне, где увидел чудо чудное: в водах оптимистично голубых, плескалась русалка возраста чуть старше подросткового.

Она изящно скользила по дну, будто рождена была в глубинах, изредка выныривая на поверхность за глотком воздуха.

Он догнал ее с трудом, и, задыхаясь, поинтересовался:

– Откуда такая плавучесть?

– Из Одессы, у нас и кирпичи плавают, – отвечает русалка. – С какой целью интересуетесь?

– Замужем, отношениями серьезными связаны?

– Нет, – в его сторону не смотрит, того и гляди, опять на дно уйдет, – полетом жизни наслаждаюсь и блядую иногда, а вы?

– Ихтиандр, – поперхнулся обильно сдобренной хлором водой парень и уже отплыл, было, в сторону, но остановило его во взгляде одесситки что-то мимолетное, разрубающее вызов пошлости.

Боль глубоко спрятанная, или беззащитность детская?

Он взглянул на нее еще раз, и вдруг смешался, как в школе, пойманный на взгляде в глубокий вырез училки:

– Летаю по просторам, – запинаясь ответил он.

– Перья не подмочи, орел, – залилась звонким смехом девчонка, – утонешь ненароком, спасай вас потом, – и ушла под воду с изяществом дельфина.

Олег дожидался в фойе и заметно нервничал, сам не понимая причины – мало ли смазливых соискательниц красивой жизни понаехало в столицу, и каждая мнит себя королевой?

Но глаза… Глаза…

Зеркало души, и скрывалась в глубине бездна, заглянув в которую, потонул бы любой.

Заметив стройную фигурку, он с облегчением выдохнул, и, вдруг, засомневался: невысокая, хрупкая, осиная талия, грудь Сабрины, а глаза Мальвины – в пол-лица. По возрасту – восьмиклассница, ни дать ни взять. Марсианка, а не девушка. Там уже давно поняли, чего хотят мужчины, и выпускают таких штучно.

– БабУшка, – протянул он руку, заметив удивленный взгляд, поправился, – Олег, друзья зовут БабУшкой.

– Не смотри так – двадцать мне уже, двадцать, паспорт с собой таскать приходится постоянно, иначе, без спиртного жить придется, а как без этого? – у самой глаза смеются и искрами обжигают. – Мария, друзья зовут Маришкой, – она неожиданно крепко пожала его руку, на миг задумалась, посмотрела на него сверху донизу, не как счетчик ярлыки считывающий, иначе. Задумалась на миг, замолчала, взгляд потух, и с сожалением добавила. – Ты хороший парень, Олег, светлый, но не время сейчас, сложно все, – погасли искры, она повесила сумку на плечо и направилась к выходу.

Его будто молнией ударило – столько боли, вдруг, выплеснулось…

Он бросился за ней и остановил у выхода.