Падшие

— А может, вижу в тебе и кое-кого другого.

— Не хотите вместе перекусить, ребята, перед тем, как мы окончательно распрощаемся? — предложила Джеймисон.

— Отличная мысль. Я угощаю, — поспешно откликнулся Бэрон.

— Ну уж нет, потому что мы отправляемся прямиком в «Меркурий», — возразила Райли.

— Прошу прощения, но мне пора идти, — сказал Декер. — А вы, ребята, валяйте.

Джеймисон критически посмотрела на него.

— У тебя что, свидание или еще чего?

— Типа как да.

Глава 76

Декер остановил громоздкий внедорожник, вылез и быстро забежал с другой стороны, чтобы помочь Зое Митчелл выбраться из кабины.

Захлопнул дверцу.

Она потянулась к его здоровенной лапище, и он взял ее за руку.

В другой руке у нее был букетик цветов.

У него в другой руке было сложенное одеяло.

Они направились туда, куда наметили.

На небе — ни облачка, воздух тоже свежий и чистый. Декер просто не мог припомнить такого погожего денька за все свое время пребывания в Бэронвилле.

— Спасибо, что поехал со мной, Амос, — произнесла Зоя.

— А как же иначе? — отозвался Декер.

— А сегодня хорошо, — заметила она.

— И, по-моему, за тобой кое-кто наблюдает.

Зоя бросила взгляд на небо, а потом на Декера.

— Ты и вправду так думаешь?

— Да, вправду.

Они дошли до нужного места, и Зоя посмотрела на невысокий земляной холмик. Надгробия еще не было, но мать уже сказала ей, что совсем скоро оно тут появится. И на нем будет написано, что Фрэнк Митчелл был хорошим мужем и отцом. Декер знал, что к этому месту Зою будет тянуть до скончания ее дней, даже если жизнь занесет ее куда-нибудь совсем далеко от этих мест.

Бэронвилл навсегда останется для нее краеугольным камнем всей ее жизни — местом, которое она хотела бы навсегда забыть, но с которым никогда не распрощается насовсем.

Декер хорошо знал это по собственному опыту.

С помощью Зои он аккуратно расстелил одеяло на траве возле могилы. Помог ей разложить цветы в изголовье холмика, и оба уселись на одеяло.

На Зое было ее лучшее платьице, а волосы завязаны в хвостики, которые так любил ее отец. Декер тоже оделся в самое лучшее из того, что взял с собой, — наряд не самый парадный, но, по крайней мере, все чистое и выглаженное.

Зоя озабоченно посмотрела на него:

— И что мне теперь делать?

— Ты можешь поговорить с папой.

— И что мне ему сказать?

— А что ты ему обычно говорила?

— Говорила, что делала в школе и чем мы с мамой занимались, пока он был на работе. И про книжки, которые мне нравятся.

— Ну так давай рассказывай. Я уверен, что ему хочется про все это послушать. А то он еще очень про многое не знает.

Зоя обвела тревожным взглядом остальные могилы и понизила голос:

— Шепотом надо? По-моему, тут не полагается громко разговаривать.

— Все нормально, Зоя. Папа в любом случае тебя услышит.

— И ответит мне?

— Да, только не так, как раньше. Просто представь папу у себя в голове, и ты сразу его услышишь. Это случится просто само собой. Хорошо?

— Хорошо.

Она склонилась поближе к холмику и стала что-то тихонько говорить.

Декер терпеливо сидел на месте, пока она этим занималась. Озирался по сторонам, разглядывал людей, которые пришли навестить другие могилы.

У Бэронвилла было полно всяких проблем — как, впрочем, и везде: что в больших и маленьких городах, что за их пределами. Но все проблемы в конце концов решаемы. И жизнь всегда можно изменить к лучшему.

В этом нет ничего невозможного. Раз уж на то пошло, Декер всегда верил в силу человеческого духа.

«Вообще-то я сам живой тому пример».

И все же, пока он продолжал глазеть по сторонам, в мысли предательски закрадывалась смутная тревога. Не проснется ли он завтра с осознанием того, что его абсолютная память покинула его навсегда? Что он больше никогда не увидит разноцветных сполохов, к которым привык? Еще большую тревогу вызывало подозрение, что его разум, вместо того чтобы обретать новые способности в определенных областях, начинает двигаться в противоположную сторону, безвозвратно теряя уже обретенные дарования.

Когда от подобных мыслей стало совсем уж неуютно, Декер вдруг ощутил на руке прикосновение маленьких пальчиков.

Повернувшись, он увидел, что Зоя не сводит с него глаз.

При виде светящегося доверием и невинностью детского личика нахлынувшая было волна паники немедленно испарилась без следа.

— Ну что, рассказала все, что хотела? — спросил он.

Она кивнула:

— Думаю, что да. По крайней мере, на сейчас. В следующий раз будет еще чего рассказать.

Декер прикоснулся к своей груди:

— Ну как, почувствовала вот здесь? Тепло стало?

Зоя неистово закивала:

— Почувствовала! Как ты и говорил. И он вправду мне отвечал. У меня в голове.

— Я знаю, для него очень важно, что ты здесь. И он всегда будет с тобой, Зоя, всю твою жизнь. Неважно, где ты будешь находиться.

— Потому что он на самом деле вот тут? — спросила она, показывая себе на грудь.

— Да.

— Жалко, что он здесь не по-настоящему, как ты, — произнесла она, и глаза ее вдруг расширились и наполнились слезами.