Падшие Ангелы

Коридор наполнился бледным сиянием, исходившим от тел братьев Астартес и извивающихся монстров, с которыми они сражались. Время внезапно остановилось, и отчаянная битва превратилась в мрачную неподвижную картину. Тела друзей и врагов стали прозрачными для взгляда Захариила: он видел бьющиеся сердца и наполненные бурлящей кровью вены. Он видел черный ихор, заполнивший тела отвратительных червей, и видел распространявшуюся в них заразу. Один из монстров обвился вокруг корпуса брата Аттия и обхватил мандибулами его усиленный сталью череп. В пасти червя имелось длинное и острое костяное жало, управляемое связкой мышц и способное вылетать со скоростью пули. Жало уже было направлено в голову Аттия. Полый канал внутри костяной иглы наполнился смертельным ядом.

Ужас Захариила трансформировался в сверкающий праведный гнев. Он призвал неистовство варпа и описал жезлом широкую дугу, разбрасывая молнии ослепительно-белого огня во всех монстров, которых только видел. Слепящие копья пронзали плоть монстров, и содержащаяся в них жидкость мгновенно вскипала. Библиарий почувствовал, как его вены пронизывает холод, как сжимаются оба сердца, и вдруг мир снова вернулся в прежнее состояние.

Сразу дюжина чудовищ взорвалась, засыпав отряд обломками расколовшегося хитина, а над полом образовалось целое облако испарившегося ихора. Захариил, пораженный интенсивностью видения, пошатнулся. Израфаил называл это явление «террорвид». Захариил лишь однажды испытал подобное, когда сражался с калибанским львом. В тот момент его сознание частично обратилось к варпу. Звенья сетки психической защиты обжигали кожу головы непереносимым холодом. Он вздрогнул, представив на миг, что могло бы произойти, если бы он без защитного капюшона открылся потоку враждебной энергии в этом туннеле.

Отряд продолжал схватку с неожиданными врагами, и темноту подземелья прорезали вспышки выстрелов. Магистр ордена Астелян все так же крепко стоял на ногах; он уничтожил двух монстров точными выстрелами из болт-пистолета, а третьего рассек пополам одним взмахом цепного меча. Брат Гидеон вскочил с земли, стряхивая с себя останки убитого чудовища, и резким движением меча разрубил второго, который нацелился на спину его собрата. Аттий прыгнул вперед, чтобы помочь еще одному упавшему воину, и похожая на череп маска устрашающе блеснула, отразив вспышку болтерного выстрела.

Захариил с громким боевым кличем бросился в гущу сражения. Он сфокусировал ярость на энергетическом посохе, и вокруг оружия образовался ореол потрескивающих искр психической силы. Каждое чудовище, застигнутое ударом жезла, исчезало в ослепительной вспышке голубоватого пламени, а затем раздавался громкий хлопок — и обломки взорвавшегося панциря летели в разные стороны. За десяток секунд Захариил уничтожил почти столько же врагов, а потом так же неожиданно, как началась, битва закончилась. Астартес, в поцарапанных и помятых бронекостюмах, с дымящимися пистолетами в руках, стояли тесным кружком лицами наружу. Вокруг них плавали струи синеватого дыма, у ног валялись останки исковерканных тел червей. Кое-кто из воинов был легко ранен, но ни один не стал жертвой ужасных ядовитых жал.

— Что это за существа? — спросил Захариил, ткнув концом жезла в один из трупов.

— Черви-разбойники, — ответил Астелян и пнул убитого червя бронированным сапогом. — Я не раз охотился на них, когда был мальчишкой, но там, где я родился, они никогда не вырастали больше метра длиной.

Захариил, как и все калибанские дети, слышал о червях-разбойниках, но никогда их не видел. Эти существа представляли угрозу для всех поселений Калибана, поскольку превращали мелкий скот в живые инкубаторы для своих личинок. Черви обвивали шею своей жертвы и впрыскивали огромный заряд нейротоксинов. Яд поражал мозг, лишая его возможности выполнять высшие функции, но оставляя базовые инстинкты, при этом нервная система жертв становилась супервосприимчивой. Черви, не оставляя добычу, внедряли в спинной мозг энзимы, что давало им контроль над моторными функциями. После этого червь гнал добычу к общественному гнезду, где матка откладывала яйца прямо в живое существо. Время от времени, к ужасу людей, черви посягали на свежие могилы и пытались таким же способом похитить трупы.

Захариил невольно вспомнил, как червь острым, словно кинжал, жалом пытался пробить его шлем, и но коже побежали мурашки.

— Я думаю, теперь известно, что произошло с Егерями, — мрачно сказал он. — И возможно, с большинством рабочих тоже.

— С большинством? — переспросил Астелян.

— Черви не могли послать сообщение в Альдурук, — пояснил Захариил.

— Защити нас, Император, — с отвращением прошептал магистр ордена.

— Такое происходило и раньше, — напомнил Аттий. — Вы же не забыли, как рыцари Волка спустили на нас своих чудовищ?

— Но рыцарей Волка давно не осталось, — резко ответил Астелян. — И великих зверей полностью истребили. Откуда же взялись эти чудовища?