Падшие ангелы Мультиверсума

И спустя двадцать секунд сверкающий, крутящийся, вставший на свою хрустальную голову мир обрушился на Дашу. Завертелся с ней под ее оглушительный визг, рухнул куда-то вниз, и на смену ему пришло небо.

Нет, Небо. Огромное, бесконечное, так не похожее на все, что она видела до сих пор, даже глядя в окно их спальни или гуляя по спиральным верандам их дома. Это Небо было свободно. Оно не знало оконных рам и рамок, заданных ему щербатым городским горизонтом. Оно было равнодушно, потому что вечно. Оно было прозрачно и вместе с тем непроницаемо. Оно было.

– Боже! – вздохнула Даша и держала в себе этот вдох, этот кусочек Неба, все время, пока они падали в него.

Все снова перевернулось, и они стремительно полетели к земле, удаляясь от Неба, и это тоже было по-своему прекрасно, хотя и страшно. Не в силах выдержать зрелища мчащихся ей навстречу антенн и шпилей, Даша закрыла глаза, но это ни к чему не привело. ЦИКЛОП безжалостно вводил картинку через зрительные нервы, подгоняя ее заодно под скорость нормального восприятия.

В сочетании с паническими сигналами вестибулярного аппарата это можно было выразить одним словом:

ПАДЕНИЕ!

Но Даша удержалась от нового крика. Она знала: Владимир прощает людям все, кроме предательства и слабости. «Тем, кто слаб, не место в моей стае», – говорил он.

И сейчас, Дарья была в этом уверена, он внимательно следит за ней, подвергнутой этому маленькому испытанию. Отчасти ради секундной прихоти, отчасти чтобы убедиться. Есть ли в ней еще сила? Достойна ли она места рядом с ним? Может ли он ей доверять? Выдержит ли она то же, что и он?

Даша очень хотела быть рядом с ним. Сегодня, завтра, всегда. Поэтому, чтобы не разочаровать Владимира, не обмануть его ожиданий, она молчала, душила крик в себе изо всех сил, до крови кусая губу и ломая ногти о ладони. Небеса Города неслись им навстречу, грозя превратить это затянувшееся испытание в трагедию, а их разделенные прозрачной переборкой тела в кровавую пыль и кружащийся пепел.

«Внимание, достигнут критический предел снижения, – можно поклясться, что старый вояка обеспокоенно грызет пожелтевший ноготь. – Рекомендуется экстренное торможение и выход из пикирования».

– Ты боишься смерти? – пробился сквозь его брюзжание ровный голос Владимира. – Ты боишься, Даша?

– С тобой – нет, – честно ответила она.

И задохнулась от навалившейся перегрузки. Белуга включил наконец реверс-моторы,

Торможение. Перевод крыльев в летное положение. Установленный предел размаха четыре метра. Ориентация по восходящему воздушному потоку. Боевой режим. Полное волновое и оптическое экранирование,

«То, что ты слышишь сейчас, – это не мой голос. Акустическая симуляция внутренней связи, возбуждающей сигналы в твоих слуховых нервах. Это необходимо, чтобы мы и дальше могли оставаться незамеченными.

Молчи. Я знаю, ты хочешь спросить: кем? Всеми.

У каждого клочка Небес есть свои хозяева, и они очень не любят непрошеных гостей. Этим, непрошеным, плевать на законы гостеприимства. Они суют повсюду любопытные носы, камеры, микрофоны и датчики. Взламывают сервера и лабораторные сейфы, при случае оставляя вместо украденного пару-другую бомб.

Поэтому каждый заботится о своей безопасности. Видишь, вон там, на карнизе? На них указывает красный маркер. Это «гарпии», автономные устройства поиска-уничтожения. А еще ниже, между лепными украшениями, лидар, по сигналам которого они ориентируются.

К счастью, для него мы невидимы.

Ты спросишь, зачем все это?

О, это часть нашего привычного образа жизни. Если бы здесь не было этих «гарпий», автоматических зенитных пушек, систем опознания «свой-чужой», акции их хозяина не продержались бы в рейтинге Небес и суток. Скатились бы на самое Дно, ниже цеха очистных сооружений. Его новейшие разработки стали бы достоянием конкурентов. Полчища наемных «крыс» растащили бы информационные банки. Лучшие сотрудники были бы похищены с целью промывки мозгов или копирования памяти.

Это настоящая война, Даша, и она не утихает ни на секунду. Потери в ней измеряются миллионами киловатт-кредитов. А за ними обычные люди. Редко профессиональные солдаты, чаще простые ребята в чистых белых рубашках и серых костюмах. О них не думают, сверяя восьмизначные цифры в графах «приход» и «расход». Жизнь и смерть за счет компании, кремация с отпеванием по специальному профсоюзному тарифу. Раньше были такие корпоративные кладбища, надгробья у клерков поменьше, у боссов побольше… Теперь на их месте новые офисы. Места всегда не хватает, Город почти не растет вширь.

Прости, я увлекся. Знаешь, вспомнил, как хоронили отца. Он ненавидел мундир и тоже ходил в сером костюме.

Он мне говорил, что война будет всегда, она основа любого эволюционного процесса. В нем причудливо смешивались солдат и ученый… Черт, он же не собирался сам гибнуть на этой войне! Генерал не должен гибнуть, он должен остаться, чтобы командовать парадом.

Но парада не будет.

Оказывается, гораздо легче говорить обо всем не открывая рта.