Падшие ангелы в погонах

Переход через Ионическое и Эгейское море прошел без происшествий, «Ангару» так никто и не обнаружил. Ночью лодка шла в надводном положении под дизелями, контролируя окружающее пространство радаром, а днем погружалась на большую глубину, чтобы не быть случайно обнаруженной с самолета, которые по мере приближения к берегам Греции стали появляться все чаще и чаще. Серьезного флота у греков не было, поэтому его можно было не опасаться. Но вот от самолета даже образца 1940 года можно получить массу неприятностей, находясь на перископной глубине, поэтому рисковать не стоило. Помогало также то, что Эгейское море, несмотря на обилие островов, имеет большие глубины, поэтому можно было не опасаться касания грунта и нырять так глубоко, как считали нужным.

Время движения регулировали так, чтобы подойти в район Пирея после заката. Поскольку аппаратура «Ангары» позволяла отслеживать абсолютно все, находящееся на поверхности, подошли достаточно близко к берегу, после чего лодка всплыла. Суда, идущие в Пирей и в сторону Коринфского канала, не приближались так близко к побережью, поэтому столкновения можно было не опасаться. Гораздо труднее здесь было укрыться от многочисленных рыбацких лодок, но в этот момент поблизости никого не оказалось. После высадки «Ангара» уйдет к острову Эгина в заливе Сароникос, находящемуся южнее Пирея, и будет ждать там. Место высадки наметили чуть восточнее Пирея, чтобы можно было добраться до города уже к утру и не привлекать внимание.

И вот, идут последние минуты перед высадкой. Матвеев заранее поднялся наверх, чтобы глаза привыкли к темноте. На палубе лодки суета — готовят к спуску «надувашку». Погода тихая, лодка лежит в дрейфе на поверхности моря, и рядом никого нет. Только южнее видны огни проходящих судов, идущих в Пирей, и выходящих из него. Место здесь очень оживленное. Особенно если учесть, что неподалеку находится Коринфский канал, сокращающий путь из Эгейского моря в Ионическое. Но близко к берегу суда не приближаются, поэтому здесь относительно безопасно. Наконец лодка на воде и ее экипаж занял свои места. Командир лодки внимательно рассматривал берег в прибор ночного видения, и наконец разрешил высадку.

— Можно выдвигаться, Николай Федорович. На берегу ничего подозрительного нет. Если что не так, сразу же выходите на связь и назад, мы Вас подберем. Вокруг никого, поэтому можно подежурить здесь еще пару часов.

— Благодарю, Сергей Сергеевич, но лучше сразу уходите к Эгине. Местные рыбаки и контрабандисты, что суть одно и то же, здесь постоянно шныряют, поэтому за два часа кто-то все равно появится. Обо мне не беспокойтесь, я здесь каждую тропку знаю. Да и многие в Пирее еще помнят меня, как русского эмигранта Николаоса.

— Тогда удачи Вам!

— Благодарю Вас! Как лодка вернется на борт, сразу же уходите. Не волнуйтесь, ничего с греческим контрабандистом по кличке Офицер не случится…

Фыркнул мотор, и надувная лодка пошла к берегу, который темным массивом закрывал все впереди. Далеко слева ярко горели огни Пирея и Афин, но в этом месте побережье пустынно. Одни лишь голые скалы. Осторожно приблизившись к береговой черте, нашли ровный участок, чтобы можно было выбраться на сушу не замочив ног, и Матвеев, попрощавшись с подводниками, быстро исчез из вида в ночной темноте. Притаившись возле большого камня, прислушался к окружающему. Вдалеке быстро затихал звук подвесного мотора «надувашки». Рядом был слышен только шелест набегавших на берег небольших волн. Вокруг не было ни души. Неподалеку проходит дорога на Пирей и надо как можно скорее добраться до города. Вызвав по рации «Ангару» и доложив, что высадка прошла успешно, Матвеев зашагал в сторону дороги, старясь побыстрее покинуть побережье. Он снова оказался в Греции, сыгравшей важный этап в его жизни. Но уже не как никому не нужный русский эмигрант, офицер разбитой Белой армии, а как разведчик, имеющий важное задание. И это в корне меняло все.