Падшие (ЛП)

Дёрнувшись, я осознала, что его взгляд не отрывался от меня — поистине завораживающие металлические серые глаза. И теперь, когда женщины увидели, куда он смотрит, их взгляды тоже скользнули ко мне. Я чувствовала, как они кипят внутри.

Я ненавидела находиться в центре внимания. Но постепенно я перестала думать о всех остальных в комнате — есть только граф и я. Даже в плаще он как будто источал столь мощную магию, что вся остальная комната будто померкла.

Он сделал шаг в мою сторону, его бледные глаза сияли.

Вблизи я могла немного видеть то, что скрывалось капюшоном — высокие очерченные скулы, резкая линия подбородка. Я подвинулась ближе, и его сила афродизиака омыла меня, просачиваясь в мышцы и заставляя сердце стучать чаще. Мне казалось, будто он влечёт меня к себе так, как луна приманивает за собой волны. Теперь нас разделяли какие-то дюймы, и я смотрела на него снизу вверх.

Совсем как другие женщины, я обняла его руками, запустив их под капюшон и обвив его шею. И я ощутила каждое место, где наша обнажённая кожа вступила в контакт — мои предплечья с его шеей. Чувственный жар целовал моё тело, заставляя дрожать от удовольствия. Мне казалось, будто я свечусь вместе с ним.

Он положил ладонь на мой затылок, и от этого движения моё сердце бешено забилось. От его руки расходился жар, растекавшийся по голой коже моей спины. Он являлся воплощением соблазнительной мощи, и я никогда прежде не сталкивалась с кем-то столь смертоносным.

Даже зная, кто он такой, я хотела стянуть его плащ и ощутить его кожу на своей. И вот почему ангелы опасны, вот почему их надо держать на расстоянии вытянутой руки.

Что-то в его серых глазах изменилось, становясь темнее, теплее. Насыщенная краснота. Пламя. Взгляд свирепой интенсивности. Что-то вроде золотистой татуировки скользнуло по одной скуле.

Кончик его пальца медленно двигался вверх-вниз по изгибу моей спины. И от этого прикосновения расплавленное тепло полыхало во мне, собираясь между бёдер.

Другая его рука сместилась с моей шеи, и пальцы запутались в моих волосах. Он нежно запрокинул мою голову, обнажая горло. На мгновение он показался заворожённым, и я гадала, что он сделает. Поцелует? Укусит? Я знала лишь то, что абсолютно уязвима перед ним, окружённая его сильными руками. Что он убьёт меня в то же мгновение, если заподозрит, что я веду двойную игру.

Он поднял на меня взгляд под капюшоном, и от его испепеляющих глаз мои колени подкосились.

Его взгляд скользнул к моим губам, и его рот находился прямо возле моего. Мои груди напряглись под шёлком платья. Мне хотелось, чтобы он утащил меня в темноту на улицу и содрал с меня шёлковый материал.

Очевидно, это его магия в работе, потому что я ненавидела его каждой фиброй души. Вот каково это, когда тебя очаровывает ангел.

Если мы поцелуемся, мой разум и тело сгорят в огне, от которого никогда не оправлюсь.

И всё же… мне нужно было увидеть его лицо, как он выглядел без плаща. Я потянулась к капюшону и опустила его.

Когда я сделала это, у меня перехватило дыхание от его красоты. Его черты были вручную выточены Богом и расписаны небесной красотой контрастов: тёмные ресницы и серые как шторм глаза, мужественный подбородок и чувственные губы, полные и изогнутые. Отсветы свечей подрагивали на высоких скулах под прямыми бровями. У него был квадратный подбородок с маленькой ямочкой на нём.

Его тёмные волосы слегка отливали каштановым. Кожа была поцелована золотом. Меж чёрных бровей залегла небольшая складка. Неземной.

«Он не в твоём вкусе, Лила». Слишком красивый, слишком иномирный. Мне нравились нормальные парни. Мужчины, с которыми можно попить пива. А его совершенство делало его чужим для моего мира.

И всё же сложно было не таращиться. Его прекрасные губы находились так близко ко мне. Каково было бы ощутить его поцелуй?

Я почувствовала, как вся кровь отлила от моей головы, пока я пялилась на него. «Помни, что он твой враг. Помни, что он может сделать с тобой».

— Скажи мне своё имя, — прошептала я. — Своё настоящее имя.

Он наклонился к моему уху и прошептал:

— Самаэль.

Образ врезался в моё сознание: его имя, написанное кровью.

И этого оказалось достаточно, чтобы вспомнить, кто он на самом деле — убийца.

По моему телу пронеслась дрожь — на сей раз дрожь страха. Он, похоже, почувствовал перемену во мне, его лицо помрачнело. Он убрал руку из моих волос и отпустил меня.

Затем он развернулся, подняв капюшон, и вышел из бального зала.

Глава 16 Лила

Холодный дождь промочил мой плащ, и я куталась в него, пока мы сидели в вагоне поезда. Услышать его имя стало хорошим напоминанием о том, кем он являлся. Даже лорд Армарос предупреждал меня о нём.

«Если ты когда-нибудь увидишь его истинное лицо, твой разум уже не оправится».

Подавив дрожь ужаса, я гадала, каково его истинное лицо.