Падшие наследники

— Нам пора идти. Фрэнк ждет у входа. — Его голубые глаза обращены ко мне. — Жасмин, я надеюсь, твой спутник будет здесь с минуты на минуту?

Я не замечаю, как хмурятся Мэдлин и Пейтон, когда он называет Кингстона моим спутником.

— Он написал мне прямо перед тем, как я спустилась вниз. Он должен быть здесь через несколько минут.

Он кивает.

— Очень хорошо. Увидимся там.

Пейтон бросает злобный взгляд в мою сторону, когда уходит. Я изо всех сил стараюсь не смотреть на нее иначе, но это легче сказать, чем сделать, после того как я увидела видео с мистером Дэвенпортом. То, как он ударил ее по лицу, как он силой засунул свой член ей в горло, тот факт, что это явно было не в первый раз, я вижу ее в другом свете. Осмелюсь ли я сказать, что мне действительно жаль ее?

Не поймите меня неправильно, я по-прежнему считаю ее еще той сукой, которая должна ответить за свои действия. Но ни одна женщина не должна подвергаться избиению или насилию, независимо от обстоятельств. Мне приходится постоянно напоминать себе, что Пейтон не живет по тем же правилам, и она не заслуживает моего сочувствия. В конце концов, она послала какого-то парня избить и изнасиловать меня, не один раз, а дважды, без всяких угрызений совести.

Интересно, знает ли Мэдлин о сделке, которую ее дочь заключила с Сатаной, чтобы разделить своё наследство, или о том, что Престон трахает и мать, и дочь? По какой-то причине я не могу представить, чтобы Мэдлин была согласна с последним. Не потому, что она испытывает какое-то моральное отвращение к почти шестидесятилетнему мужчине, трахающему девушку, которой только что исполнилось восемнадцать. Учитывая огромную разницу в возрасте между Мэдлин и биологическим отцом Пейтон, это обычное дело для золотоискательницы. Но Мэдлин производит впечатление женщины, которая не любит конкуренции, а Пейтон — молодая, более привлекательная версия ее матери.

Я выхожу на улицу, когда слышу, как к подъездной дорожке подъезжает машина Кингстона «секс на колесах». Тонировка на окнах такая темная, что я его не вижу, но я чувствую его взгляд на себе, когда он останавливает машину прямо перед деревянными двойными дверями. Крупное тело Кингстона практически выпрыгивает из машины, как только он выключает зажигание.

Черт возьми, он отлично выглядит в смокинге.

Кингстон проводит рукой по слегка заросшей щетиной челюсти и бормочет проклятия. Его глаза с золотистым отливом пожирают меня, вероятно, так же, как мои пожирают его, пока он сокращает расстояние между нами. Как только я оказываюсь в пределах досягаемости, его пальцы впиваются в мои бедра, и он притягивает меня к себе, пока наши тела не оказываются вровень.

— Я передумал; к черту ужин. Единственное место, куда ты пойдешь в этом платье, это моя кровать. — Его глаза путешествуют по моему телу и снова поднимаются вверх. — Господи, Жас.

— Ты и сам не так уж плох. — Я разглаживаю лацкан его пиджака. — Но кровать подождет до сказочного пира наших отцов в честь Дня благодарения.

Он хмурится, вероятно, потому что чувствует мое опасение скрывающиеся за сарказмом.

— Все будет хорошо, Жас. Я буду рядом с тобой, а если мне придется уйти по какой-либо причине, Бентли или Рид займут мое место.

— Я знаю, — заверяю я его. — Но это не изменит того факта, что мы окажемся в одной комнате с кучей отвратительных хищников. Не говоря уже о том, что это будет первый раз, когда мы увидим твоего отца после просмотра того видео. Честно говоря, я не знаю, смогу ли я скрыть свое отвращение, которое выдаст тот факт, что мы его раскусили.

Уговорить Кингстона не поддаваться на уговоры после просмотра этого видео было непростой задачей. Он был готов наброситься на своего отца и бывшую девушку на полном серьезе, не заботясь о последствиях. К счастью, мой парень — один из самых логичных людей, которых я знаю, и я могла бы воспользоваться этим. Я напомнила ему, что Пейтон и Престон могут быть не единственными угрозами, а Кингстон не может быть со мной и защищать меня из тюрьмы. Феминистка во мне ненавидит признавать, что мне нужна мужская помощь, но факты есть факты. Я вляпалась по уши. У Кингстона есть информация и ресурсы, необходимые нам, чтобы уничтожить этих ублюдков, и это важнее моей гордости.

— Я знаю, что ты справишься, Жас, но если тебе в любой момент понадобится перерыв, просто скажи. Мы отойдем, пока ты не перегруппируешься, — он сгибает колени, пока наши глаза не оказываются на одном уровне.

— Хорошо?

Я смотрю в его золотисто-зеленые глаза и киваю.

— Хорошо.

Кингстон быстро обнимает меня, целует в макушку, прежде чем открыть пассажирскую дверь машины и помочь мне сесть. Пока мы едем, мы сводим наши разговоры к минимуму, возможно, потому что я слишком занята тем, что сосредотачиваюсь на своем дыхании, чтобы предотвратить приступ паники. Когда мы подъезжаем к шикарному отелю и Кингстон обходит парковщика, чтобы самому припарковать машину, я смеюсь, благодарная за внезапное веселье.

— Я не дам этим ублюдкам ключи от моей малышки, — объясняет он, — Это одна из самых редких машин в мире.

Я снова смеюсь.