Падшие (СИ)

Как по мне, я был полностью согласен с Кариной. Нужно бежать. Герой там я или нет по классификации Эстра, а мериться силами с Падшей, которая при прошлой встрече с Шахатом разделала его под орех, точно не стоило. Он ведь тогда на пике силы был, и умел всем своим арсеналом пользоваться. Не то что я, бледная и невзрачная его копия.

— Бессмысленно. — высказался наставник, когда я это произнес. — Нашла здесь, найдет и в любом другом месте. Пойми ты уже, для Господ, а уж тем более для без пяти минут Князей, нет государственных границ. Совершенно неважно, где ты будешь скрываться — в моем доме в Краснодаре, во вьетнамской хижине или в Андах. Она пошлет за тобой своих слуг, и если они несколько раз не справятся, то найдет способ явиться сама.

— Почему до сих пор этого не сделала?

— Чужая земля. Вспомни, я ведь все тебе объяснял.

Ну да, точно. Не иначе, как с перепугу память отшибло. Падшие делят Землю не по линии государственных границ. Малые кланы делят между собой города и районы, крупные — регионы. Захватывать чужие земли можно — Игра это скорее поощряет, нежели запрещает. Но делать это бездумно никто не спешит. Растягивать собственные территории — значит подвергать их опасности нападения соседей. Потомки элохи умеют в логистику и стараются расширяться неторопливо, и не создавать анклавов.

А вот появляться на чужой земле без приглашения — это повод к войне. То есть, Целле пришлось при присоединить Краснодарский домен к своим территориям, что иметь возможность попасть сюда. Что чревато — где Сибирь и где Кубань?

Поэтому она действовала руками Осириса. И тот организовал охоту за возродившимся, как они все считали, Губителем.

— И при этом ты все равно думаешь, что бежать — не вариант?

— Точно. Умрешь усталым, вот и все.

— Тогда, что делать?

Сперва Карина, а потом и Эстр пожали плечами. Похоже, ни у кого нет плана. Ситуация считается безвыходной и старым сатиром и, сравнительно молодой лилиту. Про себя я вообще молчу.

Паршиво. В доме у Эстра я почти поверил в то, что смогу выкарабкаться из этой задницы. Что стану сильнее, наваляю здешним врагам и смогу жить дальше. Не сказать что спокойно, но — жить. А тут Целла эта нарисовалась. Еще и шеду послала, если верить Карине. Которые, по слухам, жуткие и сильные твари.

— Эстр, а ты ведь сказал, что шеду вымерли?

— Вот что у тебя с головой, ученик? Чем ты вообще слушал? Я сказал, что их не видели уже несколько столетий. А это, согласись, совсем не то же самое, что вымерли.

Ну да, ну да. Блинство! Бежать бессмысленно, сражаться тоже. Что мне делать тогда? Сложить лапки и сдаться? Возможно, в день, когда все это началось, я бы так и поступил. Но сейчас — нет. Я уже почувствовал за собой силу. Возможность что-то изменить. Я точно не буду склонять голову — лучше уж сдохну в борьбе!

Эти три недели, даже почти месяц, сделали меня другим. Не Шахатом, не Губителем и уж точно — не героем. Но и прежним Кешей я не был точно. Я многое узнал, многому научился, и стал гораздо лучше понимать тайный мир, находящийся на расстоянии вытянутой руки от мне привычного. В какой-то момент даже поверил, что смогу в нем жить.

Сатир, взявшийся меня обучать, тоже так считал. Что я смогу занять в этом мире свое место. До сегодняшнего дня.

Место… Почему-то, когда это слово прозвучало у меня в голове, я словно бы провалился в какое-то медитативное состояние. Мысли потекли медленнее, но стали четче, избавляясь от шлака эмоций. Через некоторое время к моим, стали подключаться и чужие. Осколков Шахата, которые уже почти слились с моей личностью, но все еще сохраняли некоторую самостоятельность.

«Бежать! Нельзя!» — сказал осколок Гордости.

«Дать бой!» — сказал осколок Долга.

«Убей! Уничтожь!» — не изменил себе Гнев.

«Ищи слабину!» — дал совет осколок Силы.

Теперь это был не разноголосый хор сумасшедших выкриков, а как бы почти мои мысли, но с четким пониманием иной личности, стоявшей за ними. Я научился уже это различать. И понимать, что они имеют ввиду.

Ищи слабину. Хорошо сказано, но что именно Сила имеет ввиду? Где слабость противника в сегодняшней ситуации? Ответ, вроде бы, лежит на поверхности — Целла не может сама явиться в Краснодар. Но что это меняет для меня? Тут ведь есть ее ставленники. Осирис, например, который ей служит.

«Слабый!»

«Дай бой!»

«Убей!»

«Осирис!»

Это Осирис то слабый?! Хотя… Оробас, помниться, говорил, что он уже совсем мышей не ловит. Мол, один из самых старейших Господ, а правит половинкой провинциального южного города. В древние времена отвечал за загробный мир у египтян, а теперь — тьфу! Жалкое зрелище! Оробас еще собирался потеснить или даже выпнуть его из города. Для чего хотел использовать меня. Эти их игры…

Стоп! А ведь это идея!

— О чем задумался? — из размышлений меня вырвал голос Карины. Девушка уже расправилась с содержимым фляжки и теперь с сомнением поглядывал на чай с вареньем. Типа, это вообще съедобно?

— Да вот пришла тут в голову одна мысль. — медленно, словно боясь ее спугнуть, произнес я. — Только вот не знаю, выгорит ли.

— Озвучь! — заинтересовался сатир.