Падшие в небеса. 1997 год

«Как сейчас это все произойдет? Как эта химическая реакция начнет действовать? Как? Уже, уже желудочный сок смешался с коньяком, а стенки желудка впитывают алкогольную жидкость! Он обречен! Он обречен! Он в моей власти! Терпеть! Терпеть!» — судорожно рассуждал Валериан. Он практически не слышал тех стихов, которые читал ему Щукин. Не слушал! Не хотел слушать! Он смотрел на лицо Вилора и ждал,… ждал… И вот! Вот! Щукин обессилено откинулся в кресле, глаза закатились, рот полуоткрыт. Руки безвольно повисли вниз веревками. Валериан сидел и не двигался. На секунду ему даже показалось, что его парализовала. Он практически не чувствовал своих рук, ног! Двигаться! Нужно было двигаться! С трудом Скрябин вытащил из кармана брюк резиновые перчатки. Надеть их было настоящим мучением. Руки вспотели от напряжения и никак не хотели залазить в резиновые чехлы. Через минут пять Валериан все же натянул перчатки. Вскочив с кресла, они первым делом схватил бутылку с коньяком и второй бокал, тот самый который Щукин принес ему и коньяк, в котором так и остался не тронутым. Скрябин осторожно, словно кошка прошел на кухню. Он смотрел, как из бутылки льется в раковину коньяк и думал: «А если придет его дед? Вдруг придет вот в этот момент? Вдруг? Он ведь кажется, с дедом живет, по крайней мере, мне так говорили!» — со страхом рассуждал Валериан. Бутылку и бокал он вымыл практически до блеска. Пустую тару поставил в пакет, а бокал в сервант.

«Все! Все идет как по маслу! Нет, нет, нельзя трусить! Нельзя! Нет и обратного пути все равно нет!» — мысли пугали сознание. Но Валериан, словно робот, словно зомби, продолжал делать то, что ему наказал тот страшный человек! И вот телефон. Телефон! Это последнее, что может остановить! Последнее! Скрябин как в тумане набрал заветный номер, гудки, длинные гудки, словно стрелы степных воинов монголов, летели к цели. К цели на том конце провода! «И вот, вот голос, нет это не ее голос!»

— Мне нужна Лидия Петровна! — выдавил из себя Валериан.

— Кто спрашивает?

— Муж…

— Минутку…

Валериан затаил дыхание. Он напрягся. Пальцы, облаченные в резину, вцепились в пластмассу телефонной трубки. Секунда, другая…

— Алло!!! Я слушаю!..

— Это я,… - прохрипел Валериан.

— Скрябин? Это ты? Что случилось? Я тебя едва узнала! — встревожено ответила Лидия.

— Лидия, ты должна сюда приехать!

— Приехать?!!! Куда приехать, ты что пьян?

— Да есть немного!

— Ты где? Скрябин, что случилось?

— Ты не поверишь, но я у него…

— Хм, у кого?!!!

— У него…

— Что?!!! Ты что с ума сошел?! Ты у Вилора?!!! Дай ему немедленно трубку, что вы там делаете?! Вы что там подрались?! Дай немедленно ему трубку! — прокричала искаженным телефонной линией совсем хриплым голосом Лидия.

— Нет, не подрались. Мы поговорили по-мужски и напились, мы выпили коньяка. Много выпили! И вот я собрался домой. Но твоему Щукину плохо, он, кажется, потерял сознание, ему вроде плохо! А я вызвать скорую не могу, потому как сам пьян. Поэтому сама приезжай и вызывай! Приезжай сейчас, приезжай и реши что делать! В ответ в трубке послышался отборный русский мат. То, что его жена так ругается, Скрябин даже не догадывался. Он непроизвольно грустно улыбнулся.

— Мать вашу,… что б вам! Сиди и некуда не ходи! Сиди и ничего не делай! Я сейчас приеду! Валериан аккуратно положил трубку. Он посмотрел на телефон, словно на живое существо и, тихо с сарказмом сказал:

— Ну, вот и ты стал соучастником. Стал сам того не желая…

Пакет с пустой бутылкой Валериан положил в прихожей у двери. Вторую бутылку он открыл в туалете, отлил половину ее содержимого в унитаз и смыл воду. Затем вернулся в комнату и поставил початую бутылку рядом с бокалом Щукина. Скрябина трясло от напряжения. Ему казалось, что у него поднялась температура и, поэтому слегка морозило, хотя в комнате было даже душно.