Падший

Я — вознамерился, и одним рывком…

Тело пронзили электрические разряды, меня затрясло, запахло палеными волосами.

— Ох…

— Я же предупреждал! — укорил меня архитектор и похлопал по размеренно гудевшему генератору. — Всеблагое электричество, друг мой. Всеблагое электричество.

— Голову тебе оторву! — пообещал я, задыхаясь от боли.

— Позвольте, я объясню, — мягко улыбнулся Адриано. — Решетка под напряжением, всякий раз, хватаясь за нее, вы замыкаете электрическую цепь и сами себя наказываете за несдержанность.

— В задницу! — выдохнул я и повторил попытку высвободиться.

Вновь ударили электрические разряды, моментально свело мышцы, и рывок пропал втуне, но я жал и жал, стремясь уже не раздвинуть прутья, а перебороть бездушную машину, перегрузить генератор и вызвать замыкание. Добился в итоге лишь ожогов.

— А вы и в самом деле упрямый, — услышал я сквозь звон в ушах, когда обмяк на полу.

Адриано Тачини поднялся со стула, посмотрел на часы и прошелся от стены к стене.

— Эту вашу черту характера мы учли, — произнес архитектор без малейшего злорадства. — Это не генератор, — указал он на прибор в углу, — это трансформатор. А напряжение идет непосредственно из городской сети. Даже вам не пересилить электростанцию, поэтому успокойтесь. Или мне придется принять меры.

— И какие же? — хрипло выдохнул я, с ненавистью глядя на мучителя.

— Подам напряжение на вбитые в пол электроды, — спокойно ответил Тачини. — Да-да, это не простые гвозди. Уверяю, вам это не понравится.

— Зачем это все? — страдальчески сморщился я.

— А ведь действительно, — улыбнулся Адриано, — пора ввести вас в курс дела.

— Да неужели?

— О да! Понадобится полная ваша отдача, — с серьезным видом объявил архитектор, вновь опустился на стул и закинул ногу на ногу. — Мне советовали использовать вас втемную до самого конца, но, если я что-то понимаю в людях, это не сработает. Сыграем в открытую.

— Советовал — кто?

Адриано Тачини пропустил этот вопрос мимо ушей.

— Как вы уже знаете, у нас с женой никак не получается завести детей, — сообщил он.

Я оскалился:

— Некоторым людям детей лучше не иметь вовсе!

Архитектор вздрогнул и потянулся к трансформатору, но пересилил себя и предупредил:

— Еще одно подобное высказывание — и, клянусь, вы пожалеете. Бесплодна моя жена, а не я. Это лежит на ней тяжким грузом.

— Сейчас расплачусь, — усмехнулся я, не вняв предупреждению, но Адриано подначку проигнорировал.

— Я потратил несколько лет и половину состояния, — произнес он, сверля взглядом стену, — чтобы вылечить Белинду от бесплодия, но светила медицины не смогли помочь. Как не смогли добиться результата народные целители. Помочь могло лишь чудо, и я обратился к религии.

— Мракобес! — отозвался я.

Архитектор досадливо поморщился, но и только.

— Нас ждала неудача. Чудес осталось в мире не так уж и много, наука повсеместно вытеснила магию, а нынешние волшебники умеют лишь калечить. И я обратил свое внимание на Индию, страну, далекую от цивилизации, еще не утратившую своей самобытности. Там я гостил у маркиза Монтегю. Вы уже знаете эту историю, ведь так?

Я кивнул.

— Туги убили жениха его дочери, не пощадили никого, и маркиз арестовал множество почитателей Кали. Я упросил Джорджа позволить мне расспросить их о богине, он пообещал помочь с этим после окончания следствия. Он дал слово чести и не сдержал его! Это он во всем виноват! — Адриано Тачини вскочил со стула, ослабил галстук и расстегнул ворот сорочки. — А знаете почему? Одна из служанок убедила его дочь, что та — аватар, земное воплощение самой Кали. Какой скандал! Маркиз перепугался и велел повесить всех без разбору. Я пытался протестовать, он написал на меня донос. И вот чем это все обернулось…

Я зло глянул на замолчавшего архитектора.

— Да у вас просто талант рассказчика! Все сразу стало ясно и понятно!

— Не торопите события. Лев, — поморщился Адриано Тачини. — Из-за доноса маркиза я попал в список неблагонадежных, даже пришлось перебраться в Новый Свет. Но там репутация бунтаря помогла завести нужные знакомства.

— Хороши знакомства! — не выдержал я. — Это вы отравили Меллоуна?

— Он начал мешать, — спокойно признал архитектор, нисколько не изменившись при этом в лице.

Я принялся осматривать решетки в поисках слабого места и с насмешкой бросил:

— Столько смертей — и все ради чего?

— Вот о ком не стоит жалеть, так это о Джозефе, — фыркнул Тачини. — Поначалу он всерьез намеревался отравить газом всех зрителей гала-концерта! Готов был убить несколько сотен человек ради смерти кронпринцессы!

— В баллонах был усыпляющий газ, не отрава.

— Ну естественно! Это я настоял на изменении планов. Посудите сами — зрители засыпают во время декламации вашим другом поэмы о Кали, а потом ее высочество находят задушенной, с шелковым платком на шее. И дураку станет ясно, что это — дело рук тугов!

— Я вам зачем? — спросил я, с ненавистью глядя на собеседника. — Зачем Лилиана? Что вы задумали?

— Собираюсь впустить в наш мир Кали, разумеется! И вы поможете мне в этом, — с невозмутимым видом сообщил Адриано Тачини.

— Да вы с ума сошли! — не поверил я собственным ушам. — Что за бред?!