Падший ангел

Небо над ней блистало лазурью, только одна-две пушистых тучки плыли в его величавом бескрайнем просторе. Легкий ветерок шевелил ее волосы, принося запах сосновой хвои. Рядом весело журчал ручеек, дополняя своей песенкой пение птиц и жужжание пчел. Сзади с одной стороны вечные горы стояли на страже, охраняя этот особый мир, этот волшебный луг, где царили покой и красота.

Сидящий на коне Джейк даже вздрогнул от облегчения. Она была здесь. Он нашел луг и Тори, и с ней все в порядке. В эту минуту он не знал, чего ему больше хочется — то ли отшлепать ее до того, чтобы она запросила пощады, то ли зацеловать до того же самого. Он был безмерно счастлив, что нашел ее целой и невредимой, и зол как черт, что она устроила ему такую нервотрепку. Больше всего разъярило Джейка ее полнейшее безразличие к возможной опасности. Она лежала посреди луга, в венке полевых цветов, украшавших ее блестящие черные волосы — точь-в-точь сказочная принцесса эльфов на досуге, — и совершенно беззаботно что-то про себя напевала. Что угодно, кто угодно мог подстеречь ее так же внезапно, как он, совершенно беззащитной.

Джейк потихоньку спешился и стал подкрадываться к своей беззаботной юной жене, намереваясь преподать ей заслуженный урок, который она не скоро забудет. Ни олененок, ни лошадь Тори не встревожились его появлением. Он подобрался почти вплотную к ней, стараясь, чтобы тень не упала на нее и не насторожила. В тот самый момент, когда Тори почувствовала, что уже не одна, и широко открыла глаза в опасливом удивлении, Джейк бросился на нее и схватил в охапку.

Тори закричала, ужас пронзил ее как удар молнии. Брыкаясь и царапаясь изо всех сил, она дралась несколько секунд, не сознавая, что борется с Джейком, что это Джейк навалился на нее своим большим телом и не дает вырваться. Его глаза впились в нее, горя яростью тысячи солнц, его руки сжали ее запястья, чтобы она не могла двинуть руками. Долгую минуту он ничего не говорил и только сверлил ее взглядом. Наконец отчеканил:

— Виктория Елена Марианна Бэннер, ты еще не знаешь, в какую беду попала.

У лежащей под ним Тори екнуло сердце, задрожали руки и ноги. Господи Боже, что она такого натворила, чтобы заслужить ярость, которую ясно видела на лице Джекоба? Что бы это ни было, но, должно быть, что-то очень страшное! Джекоб назвал ее полным именем, за всю свою жизнь она помнила только два случая, когда она довела его до такого бешенства. Оба раза он так отшлепал ее по заду, что ей неделю было больно сидеть. Но теперь-то она слишком взрослая для таких мер! Или нет? Судя по мрачному, насупленному лицу Джекоба, ручаться не стоило!

ГЛАВА 11

— Джекоб! — задыхаясь, воскликнула Тори. — Ради всего святого! Почему ты так зол на меня? Ты меня перепугал до смерти!

— Я больше чем зол, Виктория. Я просто в бешенстве! — И с намеренно зловещей улыбкой он продолжал: — И я хотел тебя напугать. Может быть, это вобьет в твою легкомысленную головку хоть немного здравого смысла! Как могла ты сделать такую глупость — заехать черт знает куда одна и безоружная? Мне этого не понять!

— Но, Джекоб, велика важность! Я сюда приезжала много лет подряд, и никто никогда меня здесь не тревожил.

Его лицо приблизилось вплотную к ее лицу, губы подергивались от еле сдерживаемого гнева:

— Ты что, от природы тупая или этому тебя тоже научили в монастыре? Я не помню, чтобы раньше ты отличалась такой непонятливостью!

Не говоря больше ни слова, он посадил Тори к себе на колени и звучно поцеловал.

— Это тебе за то, что я нашел тебя целой и невредимой, — объявил он, и голова ее закружилась от силы этого поцелуя, а губы блаженно закололо. — А это за то, что ты отправилась неизвестно куда и перепугала меня чуть не до смерти!

Ловким движением он перевернул ее у себя на коленях лицом вниз и, прижав одной рукой, другой задрал ей на голову пышные юбки. Когда он спустил вниз на щиколотки ее панталончики, Тори обрела наконец голос:

— Джекоб! Нет! Ты не посмеешь!

— Еще как посмею! — прорычал он, нанося звучный шлепок открытой ладонью. Ее приглушенный крик боли и возмущения почти не тронул его, и он разрядил свои долго копившиеся чувства на ее голой попке.

— Чтобы ты больше никогда… никогда не покидала дома одна без моего разрешения! Понятно?

Еще один шлепок последовал за первым. Из-под юбок раздавался вопль Тори:

— Прекрати! Джекоб, пожалуйста! Я же не смогу доехать домой!

Карающая рука перестала шлепать ее голое тело.

— Ты поняла, что больше не должна уезжать одна? — повторил он.

— Нет! — прорыдала она. Затем, когда его рука больно опустилась в третий раз, она взвизгнула: — Да! Да!

— Так как же, Тори? — Он сделал паузу. — Да или нет?

— Да, никуда не двинусь с ранчо, — глотала слезы она, — но хоть убей, я не понимаю, почему это для тебя так важно!

Джейк застонал, как будто наказали его:

— Тори, Тори, что мне с тобой делать? Как внушить тебе, как сильно я тебя люблю и как опасно тебе бродить одной повсюду? — Не дожидаясь ответа, он наклонился и ласково прижался губами к нежной коже, которую так обидел минуту назад.