Падший ангел за левым плечом

– Вас Игорь Вавилов допрашивал, начальник розыска?

– В основном он, и следователь, и судья в суде. Я все рассказала, думаете, легко мне было после пластических операций вспоминать весь этот кошмар!

– Да, кстати, насчет вашей пластики… А кто оплачивал операции? – спросил Гущин.

– Мои друзья. – Мимоза выпрямилась в кресле. – А по поводу той ночи… все началось раньше, как только мы приехали в отель. В пятницу вечером – корпоратив начался в ресторане и потом перетек в аквапарк к бассейну. Все шло как обычно на таких вечеринках, все ужрались, Мазуров напился и начал за мной ухлестывать. К субботе он так и не протрезвел, а вечеринка наша продолжалась…

– Вы провели ночь пятницы вместе?

Мимоза глянула на Гущина.

– Мазуров это утверждал на всех допросах, – кротко продолжил Гущин.

– Да, я переспала с ним. И мне не понравилось. – Мимоза глядела уже с вызовом. – Так я ему и объявила потом, уже вечером, в баре отеля, когда он попробовал опять качать права. Он начал приставать. И я ушла от него на танцпол.

– К Аркадию Витошкину?

– Нет. Аркаша тут вообще ни при чем. – Мимоза энергично тряхнула головой. – Я просто хотела отделаться от Пашки… от Мазурова. Я танцевала с другими мужиками, не помню сейчас с кем. И где-то после полуночи пошла к себе в номер.

– И что случилось дальше?

– В коридоре Мазуров догнал меня, и так получилось – он втолкнул меня в номер насильно.

– А кто отпер дверь номера? У кого был ключ?

– У меня в вечерней сумке, я не сдавала его на рецепции.

– Ясно, не сдавали. Мазуров подкараулил вас и втолкнул в номер.

– Я сразу поняла – он не в себе. Пьян, да, но там еще, кроме алкоголя, что-то – какая-то дурь, может, героин. Он вел себя как маньяк. Начал целовать меня, повалил на кровать. Когда я поняла, чего он хочет, я начала сопротивляться, мы боролись в постели.

– А брюки он когда снял?

– Он не снимал, он возился, пытался взобраться на меня, раздвигал мне ноги коленями. Я же все это уже повторяла тысячи раз вашему Вавилову из розыска! Я поняла, что Мазуров не отстанет, я ничего не могла сделать, я слабая женщина, а он такой здоровый бугай. Я закричала, начала звать на помощь. А это его словно еще больше распалило. Он стал бить меня – по груди, по лицу, и одновременно я поняла, что он насилует меня. Я кричала, а он лишь зверел все больше и никак не хотел останавливаться. Мы упали на пол, мне удалось отпихнуть его от себя, и я схватила со стола у кровати бутылку и ударила его…

– Бутылка коньяка? – спросил Гущин. – Так вы пили там, в номере, с ним?

– Нет, бутылка осталась с прошлого раза, с пятницы.

– Когда вы провели ночь совместно с Мазуровым в вашем номере? И вы не допили тогда коньяк?

– Не допили. Почему вас интересует такая ерунда?

– Она и Вавилова интересовала, – сказал Гущин. – Вы ударили насильника бутылкой по голове, да?

– Я ударила его, я, наверное, могла его убить в тот момент. Я чувствовала только боль и ненависть. – Голос Мимозы звенел. – Но тут дверь высадили и вбежала дежурная по этажу вместе с охраной.

– А ваш знакомый Витошкин?

– Он тоже был с ними. Но сначала я на него не обратила внимания, у меня глаза залило кровью. Я была как в тумане, я боялась, что убила подонка.

– Вы Мазурова не убили, это он вас избил. – Гущин кашлянул. – А чем, по вашему мнению, был спровоцирован такой вот всплеск агрессии с его стороны?

– Я же вам говорю: у него характер – дерьмо. Я это чувствовала, женщины всегда чувствуют, что мужик – садист. Поэтому я и прекратила с ним общаться. А он взбесился, что я его отшила, и решил показать мне кузькину мать.

– По какому поводу консалтинговая фирма собралась на корпоратив? – спросил Гущин.

Мимоза снова пожала плечами.

– У них было что-то вроде юбилея – пятнадцать лет со дня основания, приехали топ-менеджеры из региональных офисов. На следующей неделе намечалось собрание акционеров и перевыборы совета директоров.

– На следствии и на суде Павел Мазуров категорически отрицал свою вину.

– Знаю, насмотрелась я на него на суде. Он пытался дураком ненормальным прикинуться – мол, память отшибло. Это все ложь. Разве вы не видите, что он все время лгал. Он изнасиловал меня, он бил меня смертным боем, – Мимоза дрожала, – а теперь он на свободе… Он отомстит мне за то, что я давала показания против него на суде. Он уже дважды сюда являлся.

– Уверяю вас, вам нечего бояться. Мы примем меры для вашей защиты.

– А вы не можете снова посадить его за решетку? – Мимоза махнула рукой. – Ах, что я говорю… Но я смертельно его боюсь. Вы не представляете, на что способен этот человек. Там, на суде, когда он сидел в стеклянной кабине под конвоем и пялился на меня… Я читала по его лицу. Он нас всех люто ненавидит!

Глава 26 Дверь в подсобку

Катя планировала съездить к Виктории Одинцовой в Рождественск утром. Она хотела встать, как обычно, рано, но потом подумала: неизвестно, во сколько кафе открывается, и поставила будильник на час позже.

Будильник прозвенел, и надо же такому случиться – она услышала сигнал-музыку, пошарила в полусне на тумбочке возле кровати, отыскала пульт, выключила электрочасы и… отрубилась опять.