Падший демон. Дорога в никуда (СИ)

   - Давайте лучше подумаем, как бы повел себя сам отец Тобольг в подобной ситуации, - предложил брат Валдин.

   - Конечно же, он не стал бы прибегать к магии, - сказал брат Киньяд.

   - Даже если бы от этого зависела судьба Ордена? - брат Голиан посмотрел в глаза брату Киньяду.

   - Цели Создателя превыше всего, - уклончиво ответил тот.

   - Не мелите чепуху, - скривился брат Голиан. - Вам ничего неизвестно о целях Создателя.

   - А то, что предлагаете сделать вы - ересь в чистом виде, - парировал брат Киньяд.

   - И вам должно быть стыдно за ваши слова. Магия - скверна, недостойная чести служителей Ордена, - поддержал его брат Инамий.

   - Значит вы готовы предать его святейшество смерти. Я правильно понимаю? - спросил брат Голиан.

   - Мы лишь хотим, чтобы отец Тобольг не обесчестился перед Создателем, - снова уклонился от ответа брат Киньяд.

   - Хорошо, - выставил ладони вперед брат Доминиксус. - Допустим, мы не разрешим использовать магию, и его святейшество умрет. Кто готов занять его пост? Вы, брат Киньяд? Или вы, брат Инамий?

   - Главой Ордена должен стать самый достойный, - отрезал брат Киньяд.

   - Так кто станет этим достойным? - не отступал брат Доминиксус, явно раздражаясь. - Вы готовы?

   - Достойного должен выбрать Создатель! - сухо ответил тот.

   - Прекратите нести чепуху! - снова заговорил брат Голиан. - Вы разве не понимаете, что Создатель нас искушает?

   - Верно, - кивнул брат Орин. - Он хочет понять, кого мы больше любим: Его или отца Тобольга.

   - Да не в этом он нас искушает, - махнул рукой брат Голиан. - А в том, готовы ли мы совершить малое зло во благо будущего добра. И вот, что я вам скажу: мы обязаны сделать это. Если мы действительно верны Создателю, то мы не должны убояться его кары, не должны думать о собственной чести, когда решается вопрос всего Ордена. И будущего Мирании.

   - Поддерживаю, - кивнул брат Доминиксус.

   - И я, - присоединился к нему брат Валдин.

   Братья Силиус и Орин неуверенно закивали. Молчавший до сего времени брат Деменций потеребил худую бородку и тихо заговорил:

   - Нынче я наблюдаю страшную вещь. Растление. Отец Тобольг еще жив, но мы уже теряем Орден. Мы кусаем друг друга, как дворовые псы. Мы позволяем нашим темным чувствам и забившимся в недрах души порокам вылезть наружу. Чем же мы тогда отличаемся от гнусных еретиков, если сами же идем их путем?

   - Тем, брат Деменций, что мы хотим совершить зло во благо великой цели. Во имя самого Создателя, - таким же тихим голосом проговорил брат Голиан.

   - Может быть, вы еще хотите принять в наши ряды какого-нибудь мага? Фоншоя, например, - с язвительной ухмылкой изрек брат Деменций.

   Услышав имя великого демонолога, брат Лоренсо невольно вздрогнул. Он бросил злой взгляд на упомянувшего ненавистное имя, едва не велев тому замолчать. Ибо теперь Агниус ассоциировался у него с ощущением поражения и безысходности, с тем чувством, которое советник Ордена не любил больше всего.

   - Я не стану с вами спорить, брат Деменций, - храня хладнокровие, сказал брат Голиан. - Но хочу заметить, что его святейшество возможно уже сейчас умирает от нашего бездействия, а мы сидим и рассуждаем о том, что могло бы случиться, если бы произошло то или это. Пока мы разглагольствуем тут впустую, все его планы по созданию Царства Создателиева летят к демонам в Бездну. И они, демоны, уже насмехаются над нами, даже не насмехаются, а вульгарно ржут, дивясь тому, как безрассудно мы поступаем.

   - Я не предлагаю бездействовать. Я лишь хочу, чтобы мы были аккуратнее в наших поступках. Сегодня мы дадим добро на использование магии, завтра примем в Орден колдуна, послезавтра - призовем демона из Бездны, - сказал брат Деменций.

   - Мы лишь спасем отца Тобольга, не более, - заверил брат Голиан.

   - Хорошо, я с вами. Я всегда желал его святейшеству только доброго здравия, - неохотно кивнул брат Деменций.

   - Я не одобряю вашего решения, - проговорил брат Киньяд, как только все взоры обратились на него. - Пусть Создатель покарает неверных.

   - И я против магии, - заявил брат Инамий.

   - Мы это уже поняли, - лицо брата Голиана озарила едва заметная ухмылка.

   Воцарилось неловкое молчание. Все обратили взоры на последнего не проголосовавшего советника. Брат Лоренсо задумчиво пялился в пол. Никто и не подозревал, что сейчас творилось в его голове. А творилось там ужасное. Противоречивые мысли бились друг с другом, как воины на поле брани. Как поступить, чтобы не обесчестить себя и сохранить жизнь отцу Тобольгу, брат Лоренсо не знал. Нужно было жертвовать одним во благо другого.

   - Брат Лоренсо, что вы скажете? - нарушил напряженное молчание голос брата Голиана.

   - Я... - брат Лоренсо сглотнул. - Я очень уважаю его святейшество. Но... Фенидий проклятый еретик! - глаз нервно дрогнул. - Если бы он не был единственным человеком, кто смог бы вылечить отца Тобольга... Если бы...

   - Брат Лоренсо, - голос брата Голиана стал спокойнее. - Оставьте в покое Фенидия. Он свое еще получит. Сейчас нужно решить судьбу его святейшества.