Пока только последнее слово добралось до его осознания, оскаленный злобой ангел оказался за спиной мужчины, собираясь нанести удар по нему кулаком. Магический барьер, созданный за секунду до столкновения, снизил мощность, но Сергей всё равно пролетел несколько метров вперёд лицом, останавливаясь с помощью меча, который был воткнут в землю под ним. Не сомневаясь ни одной секунды, он создал ещё один, тем самым защищаясь от повторного нападения.
Лирэй отошёл в сторону, вытирая губы от следов крови. После чего взмахом руки воссоздал меч из чистого золота. Его грудь постоянно находилась в движении, пока ангел пытался справиться со сбитым дыханием. Ему тоже было очень тяжело. Многие десятки тысяч лет он не встречал врага, который не умирал в течение пары секунд.
— Человек. — сказал он, словно произносил оскорбление. — Как ты смеешь быть таким сильным?
— …
Сергей встал на ноги и сосредоточился. Он никогда подобное не делал, но память Воплощения подсказывала алгоритм. На этот раз тысячи самых маленьких сплетений его собственного воображения собирались в необходимые конструкты, создавая за спиной мужчины два широких чёрных крыла. Он их банально скопировал с образа Лисандры.
Ошеломлённый Лирэй наблюдал за тем, как противник поднялся в воздух и спикировал на него ровно таким же образом, хоть и медленнее. Золотой меч вновь оказался разрушен, но столкновения с мечом Тьмы удалось избежать мгновенным исчезновением в золотых искрах.
—
Бой продолжался.
Час спустя остров превратился в выжженное поле. Часть его и вовсе откололась, теряя возможность висеть в воздухе и падая в бесконечную бездну. Беседка тоже прекратила существование, будучи несколько раз ситуативным укрытием. Сергей устало держался за своё плечо, которое сильно болело после длительного махания мечом. Лирэй выглядел намного увереннее, хоть и его запас магии почти иссяк.
Хромая, ангел Порядка вытянул в сторону не скрывающегося человека очередной золотой клинок.
— Кто… тебя послал?
— Ты сам всё сделал для этого, — последовал ответ со стороны мужчины.
— Понятно… Не скажешь, — глаза ангела налились яростью. — Умри!
Его тело налилось синим светом, вследствие чего произошло ускорение. Мелькая на самой грани возможного для зрения противника, Лирэй использовал последний свой нераскрытый козырь — прямую связь с собственным аспектом. Но ещё на полпути его энергия иссякла, и ангел бессильно упал на колени, так и проехав на них по земле до дрожащего от напряжения Сергея.
Меч Тьмы медленно оказался около шеи Лирэя. Тот даже не мог поднять голову, чтобы посмотреть на своего убийцу.
— Послушай же, человек. Ты сейчас…
Договорить ему не дали. Сергей со всей силы нанёс удар, отсекая верхнюю часть тела. После чего сразу же направил свободную руку, чтобы сжечь останки. Давать ему даже самый маленький шанс на восстановление ему не хотелось. Затем перерожденец бессильно упал на землю, хватая ртом воздух.
Голова нещадно болела, пульсируя в такт бешено стучащему сердцу. Всё тело отказывалось двигаться, наливаясь свинцом. Он боялся поверить, что этот бой, продлившийся, по его ощущениям, вечность, только что был окончен.
—
Наступила пауза даже в его мыслях.
На лицо лежащего падал снег. Тихо, в сотни раз кажущийся медленнее, чем было до боя.
— Да какая разница… Победа не имеет морали.
***
Хромающий Сергей ковылял вдоль остатков острова, зачищая всё, что могло быть связано с Лирэем. Капли крови, части тел. Всё предавалось чёрному пламени, которое с удовольствием слизывало остатки противника. Только после этого ему хватило смелости достать из кармана камень телепортации. Сжав его в руке, он указал координаты внутренних миров Хаоса. Там, посреди бесконечной пустыни, человек замер на месте.
— Знатно тебя потрепали, — мягко раздалось позади него.
— Я свой уговор выполнил, — бесчувственно сообщил Сергей. — Подтверждай это и я пойду…
— Мог бы и позже прибыть, — пожурил его дьявол, щелчком пальцев вызывая их договор клятвы.
— Не люблю задерживать. Более видеться я всё равно не желаю.
— Почему мне кажется, что ты мне врёшь, — хмыкнул тот, сжигая витающий в воздухе магический документ.
— Вр… Вру? — не понял человек, у которого уже слипались глаза от усталости.