Падший Король (ЛП)

Несмотря на всё, что я знала о нём, моё сердце немного сжалось при виде крови, затуманившей воду вокруг него. Он плыл к поверхности, но его сломанное крыло безвольно обмякло в воде.

Подплыв к нему, я обхватила Салема за талию и оттолкнулась ногами. Его мускулистые руки обвились вокруг меня, и его тело согрело меня в воде. Его сердце гулко колотилось прямо возле моей груди.

Когда он встретился со мной взглядом, я увидела, что его глаза стали тёмно-красными. В отличие от меня, он нуждался в воздухе. Он не умрёт — во всяком случае, без морского стекла в моих руках — но его лёгкие, вероятно, горели огнём.

Пока я плыла, вопли Олефеста становились всё громче. Он приближался к нам. Как и я, он мог охотиться под водой по звуку. Я закрыла глаза, пытаясь настроиться на ощущение твёрдой земли где-нибудь поблизости.

Через мгновение я почувствовала это.

Остров рядом, твёрдый в бушующем море. «Меньше чем в миле отсюда», — подумала я. Нам просто нужно добраться туда, вытащить себя на сушу. Головокружение затуманило мою голову, потому что кровь всё ещё струилась из меня.

Я закрыла глаза и настроилась на воду. Позволив своей морской магии струиться через моё тело, я создала быстрое течение. Бурлящая вокруг вода начала подталкивать нас к берегу.

По мере того как прохладные струи несли нас, мой разум становился всё темнее и туманнее. Я положила голову на грудь Салема, и он прижал меня к себе. В то время как море несло нас, мои ноги покалывало как будто булавками и иголками, и моё тело начало чувствовать холод. Мои руки медленно немели.

Но сквозь мой мысленный туман я могла сказать, что визг Олефеста становился всё более отдалённым. Всё становилось более отдалённым, и я начала выпускать Салема из своей хватки. Он по-прежнему прижимал меня к себе, его сердце билось рядом с моим, тело источало тепло. Его хватка была твёрдой, непоколебимой и нежной, как у отца, держащего ребёнка. Как будто я была его спасением. Конечно, он не знал, что я запланировала для него…

Я смутно сознавала, что ощущаю воздух, и что Салем выносит меня из воды. Его сильные руки обвились вокруг меня. Солёная вода обжигала мои раны. Я больше не чувствовала ног.

Когда я открыла глаза, то увидела капельки морской воды на его коже. Салем выглядел решительным и осторожно положил меня к себе на колени.

— Я в порядке, — сказала я, но мои глаза снова закрылись, а голова опустилась на его твёрдую грудь.

***

Когда я открыла глаза, то увидела, что Салем стоит надо мной на коленях. Я лежала на спине, на чём-то мягком. Он прижал ладонь к моей груди, и от кончиков его пальцев исходило тепло.

Мой взгляд упал на его крыло, жестоко сломанное так, что перья переломились надвое.

— Что ты делаешь? — спросила я.

Его тёмный взгляд встретился с моим, и цвета в его глазах менялись от голубого до фиолетово-серого. Тепло исходило от его руки на моей груди, омывая меня.

— Ты потеряла слишком много крови. Это немного поможет.

Морская вода стекала по его золотистой коже ручейками, пока он исцелял меня. Он был целителем? Я не ожидала такого в наборе навыков необузданного садиста.

В основном — прямо сейчас — я изо всех сил старалась игнорировать тот факт, что его рука лежала между моих грудей. Его взгляд был прикован к моим ранам, брови нахмурены.

Когда его магия скользнула по моему телу, тепло принесло с собой эмоции. Может быть, чувство тоски.

Он жаждал чего-то, что всегда находилось вне его досягаемости; тепла и яркости, которыми он когда-то обладал. Он больше не чувствовал себя цельным, и весь огонь в мире не мог согреть его.

Когда его магия обвилась вокруг моего тела, его мучения устремились вместе с ней. В моей голове били барабаны.

Это было слишком близко, слишком интимно, пока чувство тоски не померкло. Глубокое чувство расслабления медленно взяло верх, и боль отступила.

Мои глаза на мгновение закрылись, и я почувствовала, как Салем отдёрнул руку. Когда я снова открыла глаза, он стоял на коленях надо мной, держа мох и полоски ткани. Его крыло выглядело наполовину оторванным от тела.

Оставаясь на коленях, он осторожно поднял мою руку. Всё это было слишком… близко.

— Я сама могу перевязать себя, — пробормотала я.

— Аэнор, ты же не собираешься перевязывать себя одной рукой. Мне нужно сделать это как следует, поскольку ты и так уже доставила мне достаточно неудобств, позволив Олефесту располосовать твои конечности.

— Как грубо с моей стороны, — устало сказала я. — А ты позволил разодрать своё крыло в клочья. Тебе больно?

— Ты беспокоишься о моём самочувствии? Я тронут.

— Это просто отстранённое любопытство. У меня никогда раньше не было крыльев, поэтому я не знаю, как они ощущаются.

— Это так больно, что ты не поверишь, но я могу исцелить себя, как только закончу здесь.

Салем прижал мох к моей руке, затем перевязал его тканью. Солнечный свет струился над ним, золотя его плечи и крылья. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он разорвал свою рубашку, чтобы сделать бинты. Он стоял на коленях с обнажённой грудью, и восьмиконечная звезда сияла на его прессе.