Падший Король (ЛП)

Я вцепился в борт лодки, солнечные лучи странно холодили мне грудь.

В животе у Аэнор заурчало, и мои мышцы напряглись от непреодолимой потребности покормить её. Мы не ели с самого утра. Должно быть, она так же голодна, как и я.

Она одарила меня грустной улыбкой.

— Если ты не сожжёшь мир дотла, я научусь делать домашние пирожные на палочке.

— Пирожные на палочке, — повторил я. Несмотря на мой голод, это звучало ужасно.

— Это похоже на леденец, но сделанный из торта. Маленькая палочка с шариком торта, покрытым глазурью.

Интересно.

— Возможно, я хочу съесть твоё пирожное на палочке, — осторожно сказал я.

Она лучезарно улыбнулась.

— Всё, что от тебя требуется — это не поджигать мир. Я сделаю шоколадные, лимонные и «красный бархат». С разноцветной посыпкой.

Я даже не любил сладкое, но это звучало странно заманчиво.

Аэнор опустила пальцы в воду, её тело сияло морской магией.

— Вместо того чтобы разрушать мир, Салем, ты мог бы вернуть своё королевство. Я бы даже помогла тебе.

Что ж, это неожиданный поворот событий.

— Ты поможешь мне захватить Маг Мелл? И что об этом скажет Лир?

— Мне действительно наплевать.

Жёсткость этого заявления одновременно удивила и обрадовала меня.

— Вот как?

Она снова посмотрела на море, опершись на локоть.

— Мы с Лиром вообще-то не разговариваем. Он пытался отнять у меня магию с помощью какого-то связывающего ошейника.

Раскалённый добела гнев вспыхнул в моей груди. Я бы с удовольствием поджёг его крепость.

— Он пытался сделать что?

Она бросила на меня резкий взгляд.

— Не знаю, зачем я тебе это рассказываю. Забудь, что я говорила, — она вздохнула. — Давай вернёмся к возвращению твоего королевства. Ты снова можешь быть счастлив. Ты можешь получить дворец. Ты можешь воплотить в жизнь свои развратные фантазии. Сделать их ещё более развратными. Борьба нимф. Катание на роликах голышом. Реки бренди и гаремы русалочьих наложниц. Я даже не хочу знать, как русалки занимаются сексом, но я уверена, что тебе не будет скучно.

Отныне и до самой вечности я желал только одну женщину в своей постели, и я должен убить её.

— Ты пытаешься сбить меня с истинного пути? Кажется, искушение — это традиционно моя работа, Аэнор. Но, пожалуйста, продолжай описывать этот рай. Меня больше всего интересует твоя фантазия о катании на роликах голышом.

Желание увидеть её обнажённой было почти непреодолимым. Она сведёт меня с ума, если я буду проводить с ней слишком много времени.

В темноте её глаза ярко блестели.

— Так кто эта женщина, которую ты хочешь спасти? Я хочу знать.

«Ах ты, прелестная маленькая лгунья. Мы не собираемся никого спасать, поскольку ты планируешь убить меня. Я собираюсь спасти её и не знаю, что судьба уготовила тебе».

С таким же успехом можно сказать ей правду прямо сейчас. Да и какая разница?

Вероятно, она скоро умрёт.

«Холодный пепел в моей груди, падающий на землю… так быстро падающий сквозь холод, что свет прогорает на пути вниз…»

— Её зовут Шахар, — тихо сказал я. — Мы были близнецами на небесах. До падения она была богиней рассвета. Некоторые называли её утренней звездой. На рассвете она была самой могущественной, когда сияла над землёй. Я был богом сумерек. Вечерней звездой. Обе наши души были привязаны к одному небесному телу, которое появлялось утром и ночью. Одна звезда, наполненная душами двух богов. На небесах Шахар и я были связаны друг с другом. Части друг друга. Теперь это небесное тело висит в небесах, лишённое души. Мы с Шахар оказались порознь, и наш свет был вырван из нас, — я бы сейчас всё отдал за свой бренди. — Когда я упал на землю, мне показалось, что моя душа сгорела на пути вниз.

Она кивнула.

— Боль от потери твоей магии. Звучит знакомо.

— Ну, теперь ты узнаешь, почему это случилось с тобой, Аэнор. Помнишь, когда я рассказывал тебе о Геенне и о том, как я смотрел, как вокруг меня сжигали жертвоприношения? Я стал тем зверем, каким все меня считали. Я хотел убить всё, что движется. Я соблазнял всех женщин, которые попадались мне на глаза, просто чтобы разбить их сердца и свести с ума. Шахар была той, кто вытащил меня из этого ада. Она снова сделала меня цивилизованным. Ей пришлось годами держать меня взаперти в своём доме, но постепенно я образумился, научился контролировать свои порывы. Она помогла мне медленно задушить зверя внутри меня. Он всё ещё там, но уже много веков молчит.

Аэнор нахмурила лоб.

— А фоморы?

— Насколько мне известно, она не интересовалась фоморами. Наверное, было бы забавно посмотреть, как горит мир, но это не входит в мой список приоритетов.

— Насколько тебе известно… — повторила она, как будто это был допрос в зале суда.