Пагуба

— Нет, парень, — сказал он с ухмылкой Луку, — все-таки меч не для леса оружие. У девчонки твоей, конечно, кинжалы есть да ножи под курточкой. Много ножей, я приметил, но в лесу главное лук. Ну а если враг близко, то копье. С большим лепестком и поперечиной. Ну а меч… что меч? Уж не знаю, что за магия в нем, но магия ведь для глаз, для носа, для ушей. Чтобы видеть, чуять, слышать. А для меча… Ничего не могу сказать. Как им сражаться в лесу?

— Что ты нюхал сразу после спуска? — спросила Нега, проверяя ножи, кинжалы, завязки куртки.

— Нюхал? — не понял Намувай. — Да так… Птиц не слышно.

— Ты же сказал, что их не должно быть слышно, — не понял Лук.

— В том-то и дело, — проворчал Намувай. — Их совсем не слышно, понятно? Так не бывает.

— Магия? — предположил Лук.

— Увидим, — пробормотал Намувай, выставил перед собой лук и медленно пошел вперед.

Стрела сразила сына Арнуми сразу, едва он вышел из-под прикрытия кустов. Она вошла ему в рот, и Лук, который увидел внезапно появившийся под затылком охотника костяной зазубренный наконечник, не сразу понял, что это стрела. Намувай захрипел и повалился вперед, захлебываясь кровью и с треском ломая поразившее его оружие.

— Стой сзади, — прошипел Лук и выхватил из ножен меч.

Из-за деревьев показались некуманза. Они были столь же высоки, как и тот воин, которого спутники видели над речушкой за гребнем, но их татуировка не была черной. Обнаженные тела густо покрывали красные линии. Их оказалось шестеро. В руках у двоих воинов были луки. Еще четверо подходили к будущим жертвам, выставив длинные копья, которые тоже венчали костяные наконечники.

— Их шесть? — так же тихо спросил Лук, выставляя перед собой меч.

— Шесть, — ответила из-за его спины Нега. — Шесть, и, кажется, это все. Они не боятся нас. Видят, что у нас нет лука.

— Я делаю кувырок вправо, — прошептал Лук. — Половину секунды они будут смотреть на меня. Возьмешь всех шестерых?

— Не уверена, — медленно протянула, зашуршала курткой Нега. — Пятерых точно, но я постараюсь.

— Тогда начинай с лучников.

Глава 8 ВОЕВОДА ТЕКАНА

Дом воеводы Текана примыкал к казарме. Дворцы хиланской знати теснились вдоль берега Хапы, стараясь возвыситься над восточной стеной города. Был там и родовой дом Квена, чьи предки многие годы служили Текану. В доме теперь жила его сестра с детьми и мужем, вторым хиланским судьей, но сам воевода давно уже поселился недалеко от северной башни. Хорошие деньги заплатил, чтобы выкупить дом умершего ростовщика, немало добавил, чтобы мрачный двухэтажный особняк превратить в светлое и уютное логово, зато теперь с раннего утра мог видеть в окно на потешном дворе забавы дюжих молодцов. Да и зря торчать в воеводских палатах не приходилось, всякий допущенный к докладу мог произвести его прямо в доме Квена. К счастью, последнюю неделю не приходилось топтать мрамор и во дворце иши. На следующий день после явления Тамаша и двух позорных смертей — постельничего и урая Хилана — иша покинул столицу. Отправился на большом корабле вместе с заплаканной Аси, всей свитой и изрядной частью дворни в Хурнай. Назначил блюстителем Хилана Мелита, и правильно назначил, не было у Кастаса сыновей, а среди дочерей старшая — Тупи, жена Мелита. Ей и продолжать род хиланских ураев, тем более что муж ее — подлинный арува, из знатных, да и сыновей она уже нарожала ему троих и еще родит. Кому как не Мелиту блюсти Хилан до достижения его старшим сыном возраста двадцати пяти лет? Сколько ему сейчас? Десять? Или чуть больше? Взрослым теканец считается с семнадцати лет, но никто не может стать ураем раньше двадцати пяти. И это правильно: быть правителем, даже правителем одного из кланов, непросто. Тут одной родовитостью не обойдешься. Хотя… Квен хмыкнул от пришедшей ему в голову мысли. А ведь лучшим ураем Хилана была бы сама Тупи. Вот уж не женщина, а камень. Твердый камень, прекрасный камень. И на лицо пригожа, а уж взгляд — куда там даже нынешнему ише. Это не мягкая Аси — средняя дочь Кастаса. И не ветреная красавица Этри, его младшая дочь. Кстати, вот уж намучается с младшенькой третий из сыновей давно уже умершего урая Хурная — Кинун. Впрочем, и Кинун был под стать Этри. Такой же вспыльчивый и суетливый. Или быстрый? Как же так срослось-то? Ведь три дочери Кастаса нашли себе опору в трех сыновьях самого знатного семейства клана Кессар, и все трое вроде бы счастливы. А ты, Квен?