Пак с Волшебных холмов

– О том, что случилось дальше с мечом Виланда и с братом Хью, я расскажу в следующий раз, – сказал он, подымаясь на ноги. – Оэй, Орлик!

Легким галопом конь помчался на зов с дальнего конца луга.

Он проскакал почти рядом с матерью Уны и Дана, которая, как ни странно, и бровью не повела в его сторону.

– Ребята, старая кобыла Глисона сорвалась с привязи и убежала. Вы не видели ее? – спросила мама.

– Она, должно быть, на той стороне ручья. Недаром весь спуск к воде изрыт копытами, – ответил Дан. – А еще мы поймали уйму рыбы. Целых полдня просидели. Только-только смотали удочки.

И они искренне верили в то, что говорили. Ни один из них не заметил листьев Ясеня, Дуба и Терна, которые Пак незаметно подбросил им на колени.

Песня Сэра Ричарда

Мы вслед за герцогом вышли в море,
Добыть желая английский трон,
Но был я молод и понял вскоре,
Что сам я Англией покорен.

Смельчак безусый, на поле брани

Мечтал я биться среди знамен,
Любви не ведав, не знав заране,
Что буду Англией покорен.

Отец мой смотрит с дозорной башни:

Плывет ли к дому младой барон?
Отец, припомни свой день вчерашний,
Пойми: я Англией покорен!

О мать, чьей дом наш послушен власти,

Тебе твой первенец шлет поклон.
Ты знаешь силу весенней страсти:
Прости – я Англией покорен.

В пажах мой братец в Руане служит —
Пострел, насмешник и ветрогон.
Скажите, пусть обо мне не тужит,
Я просто Англией покорен.

В саду расцветшем моя сестрица

Вздыхает, слыша церковный звон.
Сестра, ведь юность не повторится,
Поверь – я Англией покорен.

Моих соратников лица строги,

Они проклятья мне шлют вдогон.
Друзья, мне с вами не по дороге:
Навек я Англией покорен.

Король и рыцарь глядят сурово,

Ворчат бароны со всех сторон…
Прошу, позвольте сказать два слова
Тому, кто Англией покорен:

Любви и смерти, уж вы поверьте,

Никто не минет: таков закон,
И так случилось, что я до смерти
Любовью в Англии покорен!

Искатели приключений

Песня варяжских жен

Разве удержит жена молодая
Близ очага и родимого края,
Если поманит Колдунья седая?

Это старуха с холодною кровью,

Лед она стелет гостям в изголовье
В крае, где айсбергов белых гнездовье.

Нежной она не обнимет рукою —

Только оближет знобящей волною,
Выкатив тело на кромку прибоя.

Но, лишь повеет весной с небосвода,

Вздуются почки и вскроются воды,
Вам уже снятся сраженья, походы.

К морю вы сходите нетерпеливо,
Бродите молча по краю залива —
Там, где ладья ожидает прилива.

В пире и в мире уж нету вам сласти,

Мыслями всеми у ведьмы во власти,
Днище смолите и чините снасти.

И на заре ваш корабль уплывает

Вдаль, где багровая туча пылает,
Шум ваших весел стихает, стихает…

Разве удержит жена молодая

Близ очага и родимого края,
Если поманит Колдунья седая?

Тот день выдался слишком жарким для прогулок по лугу, и Дан попросил старого Хобдена перенести их плоскодонку с пруда в ручей, который протекал в середине сада. На борту этого славного судна масляной краской было выведено название – «Маргаритка», но в серьезных экспедициях оно обычно называлось «Золотой Ланью», «Длинным Змеем» или каким-либо другим подходящим именем. Ручей был слишком узок для весел, так что Дану приходилось цепляться багром и подтягивать лодку вперед, а Уна отталкивалась от дна обломком жерди.