Пака. Книга сапфировая

И я ломанулся, включая «дистэто», накидывая мысленно план города, на маршрут ее движения! Так, она едет по Паско, улица идет по дуге, подковой. Если я поскачу наперерез через рощу и поместье Райсмана, успею перехватить ее на той стороне.

Спасибо тебе, Имперская армия! Если бы не ты, я не смог бы так отчаянно паркурить, как делал это сей момент!

Дорогу я пробежал на секунду, оказавшись перед высокими воротами Якова Райсмана, моего соседа по поместью. Взлетел через забор и помчался ухоженной лужайкой, стараясь не сбиться и не залететь ненароком в клумбу соседа!

— Господин подполковник! Куда вы так бежите? На Мальето напали враги? Якову Райсману пора собирать семейные фотографии и отправляться в легендарное путешествие? — сосед мой, печально-черноглазый и длинноносый, кричал мне, сидя в своем любимом кресле у крыльца дома.

— Доброго вечера, Яков Абрамович! — я сайгачил все быстрее!

— Может, мадеры на прощание? — это он уже мне в спину.

Я пробежал насквозь его лужок и перепрыгнул через забор, оказавшись в оливковой роще. Там я поддал форсажу, скатился с пригорка (местность шла под уклон) и выскочил на дороге, едва не попав под колеса метеора.

Любовь моя дала по тормозам и сидела сейчас, крепко вцепившись руками в руль, а взглядом в меня!

Я решительно направился к машине, открыл дверцу и рявкнул.

— Выходи!

— Бегу и падаю! — кошка брызгала синими искрами и сердилась нешуточно.

— Выходи, а то вытащу! — я сам сыпанул огоньком, теперь уже мощным, пачеговским.

— Чтобы ты снова меня унизил? Никогда! — она шипела, любовь моя, чем и привела в нереальный восторг.

Я скучал, Пака, тосковал!

— Немедленно! — я был очень убедителен, и она зло щелкнув зажимом ремня безопасности, выскочила на дорогу.

— Что тебе нужно?! Чего ты тут орешь, как ненормальный?! Я все поняла и не хочу оставаться рядом с тобой ни минуты! — а глаза печальные, горестные, обиженные.

Стива, долбо… простите, урод! Зачем ты так с ней?

— Почему ты приехала, кариньо?

— Кариньо??!! С чего бы?! Отчего не «шлюха»?! Ты… ты…урод солдафонский! Я летела к тебе, неслась! А ты?! Какой жеребец?! Почему ты так?! Зачем?! Неужели не понятно, что я люблю тебя?! Ты бросил меня, оставил в Пенни-Сток! Я понимаю, я все понимаю, насильно милой не станешь, но к чему все эти унижения?! Я летела к тебе и надеялась, что ты и сам неравнодушен ко мне. Я ошиблась. Я не стану больше навязываться! Просто хочу, чтобы ты знал, я люблю тебя, урод гадский! — и слезы брызнули из синих глаз, и искры полетели….

Я ушам не верил. Я совсем пропал. Я завяз в полном, чудовищном ступоре!!!!

А в животе моем летали, нет, там были не бабочки, фейерверки!

Я, видимо, смотрелся дебилом, потому, что солнце мое, глядя на мое лицо, оценив мое молчание, рассердилась, брызнула искрами, слезами и шарахнула меня ногой в пах.

Я из-за ступора не смог среагировать и согнулся пополам на дороге, глядя на то, как она садится в машину и топит педаль газа в пол!

— Эй, Пака, стой… Я тоже тебя люблю, — прошипел я, падая на коленки.

Конечно, она не услышала. Но, я то все услышал! И не смотря на адскую боль от ножки своей очуменной девчонки, я улыбался как идиот.

Улегся на спину посреди шоссе, раскинул руки и ноги, желая орать от счастья.

Так, стоп! Она уезжает! Метеор я точно не догоню. Зная ее характер, она ни минуты не останется в Мальето. А это значит, что поймать ее у меня шансов нет. Только догонять.

Как? Самолетом, Стива! Если поторопишься, успеешь на вечерний рейс до Столицы!

И я снова посайгачил, только уже обратной дорогой. Вверх по пригорку, через оливковую рощу, потом через забор Райсмана.

— Вы таки уже порешали все свои дела, господин подполковник? Райсману не стоит двигаться с места? Мадеры? — сосед кричал мне с того же кресла, что и раньше.

— Все в порядке, Яков Абрамович! На мадеру позже! — и я летел через забор, потом метался по всему дому, понимая, что опоздал и не попадаю на вечерний самолет.

Заказал билет на самый ранний рейс. Угомонился и опомнился. Хотя, фейерверки все еще летали в моем пузе!

Пака сейчас личным самолетом летит в Столицу, это точно. Я наверняка знал, что она находится в доме у премьера. Спросите, откуда я знаю? Будь я премьером и умыкни кто-либо мою дочь, а потом верни, я бы не отпустил ее, заперев дома под надежной охраной.

Вывод- как мне к ней прорваться?

Ну, сориентируюсь на месте! Можно было бы позвонить. Номер выклянчить у сеньоры Соланы. Но, Пака, я не могу трещать тебе о любви по аппарату! Это совсем уже кошмар!

Если меня не пропустит СБ премьера, я засяду и стану ее ждать. Рано или поздно, ей придется выйти. Но лучше рано!

Солнце мое, Пака, не надо грустить, прошу. Я скоро приеду и все тебе скажу! Ты ведь в отчаянии сейчас? Не надо! Только не надо из-за меня!

Остается проблема- тантум. Тут сложновато, но я могу запереть тебя где-нибудь и не пускать мужиков! Как тогда ты сможешь найти своего тантум, если рядом только я?!

Не, ну бред, конечно…Неважно. Главное- она меня любит!

Я шлепнулся на диван в гостиной и пялился в потолок, подгоняя время и жаркие, счастливые мысли свои.