Пакт Молотова - Риббентропа

В 2011 г. на выставке в российско-германском музее в Карлсхорсте демнстрировался сенсационный экспонат — оригиналы «секретных протоколов», как их представили устроители выставки. На поверку это оказались небрежо сделанные ксерокопии непонятно с чего. На табличке было указано, что документ предоставлен Архивом Министерства иностранных дел РФ. Вообще-то он называется Архив внешней политики, и в нем-то как раз никаких «секретных протоколов» никогда не было. По легенде они находятся в Архиве президента РФ. Опять надувательство!

13. Заверенные копии бесед Молотова с Шуленбургом и сопутствующие им документы (шифротелеграммы, проекты договоров). Несуществующие в природе либо видоизмененные оригинальные документы. Сфальсифицированы после 1989 г. с целью введения их в научный оборот через публикацию сборников «Полпреды сообщают», «Документы внешней политики СССР» и «1941 год». Базой для их создания послужили документы, опубликованные в госдеповском сборнике 1948 г.

Сторонники канонической версии сговора Молотова Молотова-Риббентропа сходу отметают последний довод. Мол, то, что все эти документы фальшивые, не доказано. Хорошо, тогда пусть они докажут, что какие-то из этих бумаг подлинные. Потому что все настоящими они быть не могут. Даже в официальных сборниках записи бесед Молотова с Шуленбергом публикуются в разных вариациях, чего в реальности, разумеется, быть не может. При том один и тот же документ имеет различные архивные реквизиты. Это сделано для того, чтобы затруднить доступ к источнику для проверки. Ведь если указаны неверные реквизиты (иногда даже различные архивы), то в архиве вы не получите доступа к документу. Вас просто будут футболить из одного архива в другой, а на все претензии вежливо отвечать: мол, если издатели сборников что-то напутали, то пусть они и разбираются.

Что особенно бросается в глаза, в официальном сборнике «Документы внешней политики СССР. 1939 год» (том XXII) за период 1-28 сентября 1939 г. не опубликовано ни одной записи о встречах Молотова и Шуленбурга, не смотря на то, что в этот момент отношения с Германией были самым важным вопросом для советской дипломатии. МИД РФ решил не утруждать себя, поскольку в пропагандистском обороте находятся отчеты об этих беседах, вброшенные Госдепом еще в 1948 г. Опубликовать настоящие документы — значит, разоблачить американские фальшивки. Воспроизвести их тоже не вариант, поскольку придется дать архивные реквизиты. Решили тупо отмолчаться. У официальных историков такой вопиющий пробел никаких вопросов не вызвал.

В указанную чертову дюжину «доказательств» вошли лишь те, что участвуют в «научном» обороте. Мемуары Хильгера в виду своей вопиющей лживости не упоминаются в этом ряду, так же как воспоминания Болена и Херварта. Вообще, во всяком историографическом исследовании мемуары не считаются надежными источниками. Во-первых, участники событий всегда субъективны. Во-вторых, воспоминания пишутся порой десятки лет спустя и хотя бы поэтому не обладают необходимой точностью. Но в деле о «секретных протоколах» документальная база настолько неубедительна, что в качестве источников фальсификаторы слишком часто используют мемуары.

Газетные публикации и фантазии биллетристов, представленные сочинаниями Волкогонова, Роговина, Безыменского, Вульфсона, Радзинского, Черчилля, Резуна, Пронина, Бережкова, Семиряги и прочих в принципе не могут быть подтверждены или опровергнуты, поскольку принадлежат к сфере пропаганды. Несколько особняком стоит работа Ингеборг Фляйшхауэр «Пакт. Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии», которая сделала попытку документального исследования проблемы. Но достигнутый ею результат совершенно неубедителен, ибо сама методология исследования, примененная автором, базировалась на постулировании, а не анализе фактов и документов.

К тому же репутация Ингеборг подмочена в связи с вбросом в оборот слишком уж грубых подделок. Имеются в виду якобы случайно найденные ею при разборе бумаг Шуленбурга в домашнем архиве «историком» Фляйшхауэр в 1991 г. записи о переговорах в Москве 27–28 сентября 1939 г. Фрау Шуленбург в 1990 г. выпустила книгу-расследование о заключении зловещего «пакта», но, работая над ней, почему-то поленилась разобрать бумаги своего дядюшки. Так что ли? Я уж молчу о том, что отчет о секретных переговорах никак не мог оказаться в личных бумагах бывшего посла у него дома. Не мог же он перед увольнением зайти в секретный фонд архива и взять себе пачку документов на память?