Пакт Молотова - Риббентропа

Предписание относительно Молотова выполнено. Я нанес ему визит. Молотов по достоинству оценил сообщение и сказал, что он понимает, что Германия должна была защитить себя от англофранцузского нападения. У него нет никаких сомнений в нашем успехе.

Шуленбург[30].

Если же допустить, что подобную ахинею про встречу Молотова с Риббентропом 7 мая 1940 г. написал сам Хильгер, то его следует признать злостным фальсификатором и сдать все его книжки в макулатуру.

Уже 17 мая 1940 г. Сталин был вынужден передать через Молотова германскому послу свои «самые горячие поздравления в связи с успехами германских войск» во Франции. Но одновременно Молотов поставил посла в известность, что советское правительство направит в Прибалтийские страны своих специальных эмиссаров, чтобы обеспечить создание там новых, приемлемых для Советского правительства правительств. А еще через пять дней Молотов сообщил нам, что советское правительство решило — если потребуется, силой — осуществить возвращение Бессарабии и что оно претендует на Буковину.

Нет, ребята-фантазеры, это уже даже не смешно. Если по версии Хильгера Риббентроп слил Молотову сверхсекретную информацию о начале вторжения во Францию за три дня до начала операции, то Молотов оказался еще любезнее — предупредил друга Иоахима о советских захватнических мероприятиях аж за месяц до их начала!!! Даже в госдеповском сборнике фальшивок нет на сей счет никаких упоминаний.

Вскоре после этого Прибалтийские государства, Бессарабия и Северная Буковина были включены в состав Советского Союза. Было ясно, что советское правительство, обеспокоенное неожиданными германскими успехами во Франции, решило ускоренными темпами расширить и укрепить свои позиции, чтобы извлечь максимальную пользу из заключенных с Германией соглашений о разграничении сфер обоюдных интересов. При этом Сталин был столь неосторожен, что в орбиту своих экспансионистских устремлений включил Буковинухотя о ней в германо-русских договорах не было и речи и она никогда России не принадлежала. Включение Северной Буковины в состав Советского Союза являлось нарушением германо-советских договоренностей. Когда посол заявил Молотову протест против этого акта, тот не только попытался оправдать советский шаг, но и добавил, что в том случае, если советское правительство проявит интерес к включению и Южной Буковины, оно ожидает в этом поддержки со стороны германского правительства.<…>

Конечно, в годы Холодной войны можно было приписывать Советскому Союзу любые грехи. Но следовало бы сначало договориться о разумных пределах. Иначе нестыковочка выйдет. Пишущий от имени Хильгера фантаст рисует Молотова этаким хамом, который в ответ на недоуменные вопросы германского посла нагло ему заявляет: дескать, если захотим, то и Южную Буковину заберем, а вы, фрицы еще и помогать нам будете!

Но все в том же госдеповском сборнике мы находим телеграмму Шуленберга с отчетом об описываемой встрече с Молотовым, в которой ей дается несколько иная интерпретация: