Палач, демон и принцесса

— Видишь ли, — пояснил Омега, наблюдая, как последние ручейки энергии влились в шкуру мула, — Во время ритуала ты соединил энергетические системы человека и животного в одну структуру. Потом ты сместил в этой структуре равновесие в сторону животного… Произошедшие с мулом изменения временны, чтобы их закрепить, надо исключить возможность оттока энергии к человеку — то есть убить жертву. Тогда… Что за хрень происходит?!

Шиду, закончивший вытирать нож и убравший его в ножны, повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как пробивающиеся сквозь листву редкие лучи Озаряющего прожигают бедного мула насквозь. Процесс сопровождался тихим шипением, и очень скоро тело животного осело на землю кучей дымящегося мяса. Демон и его ученик растерянно наблюдали, как эта куча тлеет, изредка постреливая искорками, и рассыпается в прах.

— Знаешь, я тут подумал… — сказал Шиду, когда шипение стихло, — Ведь вампиры пьют не столько кровь, сколько жизненную силу людей, правда?

Омега хлопнул себя по лбу:

— Точно! А аура нашего мула после ритуала еще пару часов оставалась бы незакрытой, прям как у вампира! — демон спрыгну с повозки, и поворошил ногой груду костей, оставшуюся после неудачной попытки исцеления, — Интересно, чем кровососы так насолили Господину Полудня?

Вздохнув, беловолосый пинком отправил кости на обочину. Потом прошелся, ногой разравнивая оставшиеся после ритуала узоры, до иссохшего трупа, и тем же способом выкинул его с дороги. Шиду молча наблюдал, положив мешок со своими вещами обратно на телегу и пристроившись рядом. Омега достал новую сигарету. Прикурил, взглянул на деревья, все еще украшенные внутренностями одного из разбойников, брезгливо скривился. Шиду проследил за взглядом наставника и спросил:

— Кстати, зачем ты так… Зрелищно?

— Да… Проснулся, гляжу — рожа какая-то дубину поднимает… И стоит при этом на борту телеги, словно аист какой… Ну я от удивления и… — Омега оборвал себя, посмотрев на еще одну кучу мяса невдалеке от телеги и вздохнул, — Ладно, ученик, тащи сюда второго мула… Раз наши эксперименты с животными провалились, буду учить тебя делать големов…

Шиду вздохнул вслед за наставником. Опять тяжелую работу приходилось делать ему.

***

Огромный стол, сделанный из железного дерева, казался вовсе не таким впечатляющим из-за размеров окружающей его комнаты — упряжка из трех лошадей могла бы свободно развернуться, даже не задев мебели. Гранитная столешница, больше похожая на надгробную плиту, была завалена всевозможными предметами — от химической посуды из разных видов стекла и фарфора до самоцветов и странного вида светильника, товарищи которого, в беспорядке расставленные и развешенные тут и там, наполняли помещение мягким, неярким светом, не оставляя практически ни одной тени. Кроме той, которую отбрасывал хозяин этого бардака. Темные, спутанные волосы с редкими проблесками седины падали ему на плечи, подбородок скрывала неровная борода, немного выгоревшая с правой стороны. Балахон, некогда белый, ныне был мутно-серого цвета, с множеством разноцветных пятен и проплешин. Пояс давно затерялся где-то в беспорядке комнаты, а рукава были закатаны до локтя. Сутулые плечи нависали над крохотным свободным пятачком на столе. Там расположилась небольшая реторта, без всякой видимой поддержки висящая в воздухе над потрескивающим темно-красным угольком, который лежал прямо на столешнице. Водянистые серые глаза внимательно следили, как в прозрачно-бирюзовой жидкости, заключенной в стеклянных стенках, появляются первые пузырьки газа.

Неожиданно ленивый танец пылинок, наполняющих пространство, был нарушен бесшумными взмахами крыльев. Огромный нетопырь, возникший словно из ниоткуда, облетел комнату, и сел на высокую стопку книг, прямо напротив лица стоящего у стола мужчины. Стопка накренилась, опасно нависнув над стеклянной посудиной и ее закипающим содержимым. Владелец комнаты никак не обратил внимания на появление незваного гостя. Нетопырь неуверенно выпрямился на своих кривых лапках, отвесил поклон, движением перепонки взъерошив волосы на лбу у мужчины, и замер, склонившись и прижимая правое крыло к груди. Снова никакой реакции. Маленькое, покрытое черной шерсткой ухо пару раз дернулось. Мгновения текли, а тишину по прежнему нарушало только потрескивание уголька и бульканье жидкости в реторте. Наконец рукокрылый решился и громко кашлянул. Не дождавшись реакции, нетопырь выпрямился и рявкнул человеческим голосом:

— Князь!

Мужчина, названный князем, вскинул глаза и спросил тоненьким, неожиданным для своих морщин голосом:

— Аюшки? — всмотрелся в сидящее на книгах существо и улыбнулся. Тональность голоса неожиданно упала до баса, — Ба, да это же…