Палач Императора

Бейл, нахмурившись, ещё секунд десять молча смотрел на диск, потом осторожно, словно то была мини-бомба, взял его и так же осторожно вставил его в щель ридера. Потом включил воспроизведение.

Я с интересом наблюдал за реакцией Органы на запись его разговора с председателем верховного правления корпорации «СороСууб» Дашем Ити. Скептическое выражение на лице алдераанца постепенно сменилось выражением понимания того, что то, что записано на этом диске, может означать его смертный приговор.

- У вас ещё остались сомнения, Бейл? – при помощи Силы я отключил проектор и с интересом поглядел на вмиг помрачневшее лицо Органы. – И вы по-прежнему будете утверждать, что ничего не знали о том, что на вашей планете расположена перевалочная база мятежников?

- Прошло столько лет, а твои методы действия практически не изменились, - раздался откуда-то слева голос, явно принадлежавший немолодому уже человеку. Я не спеша повернул голову в сторону источника голоса и увидел мужчину ростом чуть выше среднего, облачённого в коричневую накидку с капюшоном, накинутую поверх обычных домотканых штанов и рубашки с длинными рукавами, с аккуратно подстриженной бородой и седыми волосами. В правой руке он держал активированный световой меч, чьё синее энергетическое лезвие издавало мерный гудящий звук. – Мог бы придумать что-нибудь и новое.

- Оби Ван Кеноби. – Я, не торопясь, снял с пояса свой меч и нажал активирующую лезвие кнопку. Из торца вырвалось красное энергетическое лезвие. – Я давно ждал этой встречи. Наконец, мы встретились.

Не произнеся ни слова, Кеноби начал осторожно двигаться вокруг стола, не обращая никакого внимания на боязливо отодвинувшегося в сторону Органу.

- Круг замкнулся, Оби Ван. – Я двинулся ему навстречу. – Когда я покинул тебя, я был твоим учеником. Теперь же я – мастер.

- Мастер Зла, Вейдер. – Оби Ван обогнул стол и встал в характерную для стиля Соресу стойку.

Не отвечая на эти слова стьюджонца, я сделал выпад, который Кеноби без труда отразил. Попробовал зайти слева – Оби Ван скользнул в сторону и едва не вспорол мне бок, пришлось срочно отступить и занять оборонительную позицию. Световые клинки снова скрестились, издавая мерное гудение и наполняя воздух характерным запахом озона.

- Твои силы на исходе, Оби Ван, - проговорил я, отбивая очередной выпад Кеноби и, в свою очередь, нанося ему удар, который, попади в цель, пробил бы грудную клетку джедая. Однако Кеноби, хоть и с усилием, но отбил этот выпад.

- Тебе не победить меня, Вейдер. – Клинки снова скрестились, наполняя помещение гудением энергоблоков и запахом озона. – Если ты поразишь меня, я стану во много раз сильнее.

- Джедайская пропаганда. – Мой меч отразил очередной выпад джедая. – Ты напрасно вернулся, старик. Лучше бы ты оставался на Татуине.

- Полагаешь? – синий световой клинок описал полудугу, метя мне в область шеи, но я отбил этот выпад. – Или ты думаешь, что, заполучив Люка, одержал победу?

Конечно, было бы глупо полагать, что такой джедай, как Оби Ван, был в неведении относительно того, что Люк оказался вне пределов досягаемости агентов Альянса. Но вот что он имел в виду под своими словами? Я не знал, овладел ли Кеноби техникой сохранения своего сознания в виде Призрака Силы, как Йода или Квай-Гон Джинн, и если честно, не хотел знать.

- В любом случае, ты этого не узнаешь.

Красное лезвие устремилось к Кеноби характерным движением сай ток***, но за мгновение до того, как энергетический клинок коснулся тела джедая, что-то произошло. То есть, меч коснулся коричневой накидки Кеноби, но в том-то и дело, что накидки. Тела под ней не было. Мешковатое одеяние, потеряв опору, осело на пол бесформенной кучей.

Я выключил меч и с минуту молча постоял над грудой тряпья, которая ещё недавно была магистром Кеноби. Значит, вот какой путь выбрал Оби Ван. Что же – несмотря на, так сказать, наши с ним разногласия в прошлом, его решение я принял, как должное.

Я взглянул на опасливо жавшегося к креслу Бейла Органу. Лицо алдераанца выражало обречённость приговорённого к смертной казни, к которому уже подошёл палач и накинул на голову петлю. Видимо, он решил, что теперь настал его черёд. Но он ошибался. Его смерть в мои планы не входила. Ровно наоборот.