Палач из Гайд-парка

– Слушаюсь, сэр. Это всё?

– Пока всё.

– Сэр! – Легранж лихо повернулся на каблуках и вышел, оставив Питта в еще худшем расположении духа, чем он был до того, но тут Томас уже ничего не мог поделать.

За это время совершались и другие преступления, и случались происшествия, требовавшие в различной степени внимания Питта: крупная кража, пожар, похожий на поджог, дело о растрате в одной из компаний… Однако три дня спустя после убийства капитана Уинтропа в Гайд-парке в полдень в кабинет суперинтенданта Питта вбежал побледневший и испуганный дежурный сержант и прерывавшимся от волнения голосом доложил, что его хочет видеть чиновник Министерства внутренних дел. Не успел он доложить это, как сам чиновник уже стоял на пороге. Бедный сержант с виноватым лицом поспешил ретироваться. Перед Питтом находился высокий, преисполненный достоинства и важности господин.

– Лэндон Харлвуд, – представился он, когда Питт встал, приветствуя его. – Добрый день, суперинтендант. Простите, что не оповестил вас заранее о своем приходе, но дело не терпит отлагательств, а я располагаю лишь очень ограниченным временем.

– Добрый день, мистер Харлвуд, – вежливо ответил Питт. – Прошу, садитесь. – Он указал на стул, на котором не раз сам сиживал, заходя к Драммонду, и снова опустился в свое кресло. После этого он вопросительно посмотрел на посетителя.

Харлвуд был почти такого же высокого роста, как и сам Питт, строен и моложав, хотя Томас сразу определил, что ему под шестьдесят. Поседевшие волосы были ровного серебристо-серого цвета, густые и вьющиеся на висках; Харлвуд являлся обладателем красивых темных глаз и благородных черт лица. Сел он свободно и непринужденно, положив ногу на ногу.

– Я к вам по поводу этого ужасного убийства капитана Уинтропа, суперинтендант. Что нам известно об этом?

Питт подробно информировал гостя обо всех фактах, оставив при себе догадки и собственные упражнения в дедукции.

Харлвуд внимательно выслушал его.

– Понимаю, – наконец сказал он. – Признаюсь, это намного хуже, чем я предполагал. Тому, что пишет пресса, полностью доверять не следует, как вы знаете. Им, боюсь, нужна сенсация, а не правда, они стремятся потакать вкусам среднего читателя. Но здесь, кажется, они не особенно преувеличили, хотя тон сообщений близок к истерии. Скажите честно, суперинтендант, какие у вас шансы найти этого маньяка?

– Вероятность того, что это сделал маньяк, невелика, сэр, – вынужден был признаться Питт. – Если только не будет совершено еще подобное убийство и убийца не оставит нам неопровержимых доказательств того, что это снова сделал он.

– Боже мой, какая страшная мысль… Как я понимаю, вы исключаете, что это дело рук банды грабителей? Я согласен с вами, это не похоже на истину. Они не оставили бы на жертве одежду, деньги в кармане жилета, как вы говорили, и золотые часы с цепочкой. – Он подтвердил свое недоверие решительным кивком. – И к тому же зачем грабителям голова их жертвы? Они обычно вооружены ножами, дубинками или удавкой, но не абордажной же саблей!.. Итак, вы склоняетесь к тому, что здесь действовал маньяк – или же кто-то, кого убитый знал. – Он сжал губы. – Это крайне неприятно.

– Но все же пугает меньше, чем нападение вооруженной банды, которая, ограбив, отрубает жертвам голову, – заметил Питт.

– Да, вы правы, совершенно правы. – Харлвуд слабо улыбнулся. – Как бы там ни было, мы должны как можно скорее все прояснить. Меня особенно беспокоит, не имеет ли это какого-либо отношения к флоту. Это также хотело бы знать Адмиралтейство.

Питт ощутил неприятный холодок страха и представил себе, как придется опровергать различные предположения, не относящиеся к делу.

– По-моему, нет никаких оснований для таких опасений, – осторожно возразил он. – Я был в Портсмуте и беседовал с помощником капитана. Он заверил меня, что у капитана Уинтропа не было никаких ссор или осложнений на корабле. Он был убит на восьмой день своего пребывания в Лондоне.

– Это очень важно, – кивнул Харлвуд, немного успокоившись. – Едва ли кто-либо стал бы ждать так долго, чтобы отомстить за ссору. Такие дела обычно совершаются мгновенно, в состоянии аффекта. И все же совсем исключать такую вероятность не следует. – Он чувствовал себя свободнее, разжав свои длинные изящные пальцы; впрочем, довольствоваться этим и откланиваться пока не собирался.

– Я проверил кое-кого из коллег и друзей погибшего и уточнил, где они были в день и час убийства, – добавил Питт. – Все они находились в Портсмуте в тот вечер и в ту ночь. Никто из них не мог оказаться в это время в Лондоне, даже если бы туда ходили сверхскорые поезда.

– Понимаю. Это уже неопровержимое доказательство. – Харлвуд легко и свободно поднялся со стула. На нем был отлично сшитый костюм, и Питт вдруг почувствовал себя неуклюжим и плохо одетым. Драммонд, он был уверен, не испытал бы такого чувства. Он не был денди, но без всяких усилий мог выглядеть элегантным, как подобает настоящему джентльмену.