Палач Рима

Сеян продолжал сидеть, задумавшись, как будто его не слышал. Тогда Регул повторил приказ, и вновь безрезультатно.

В третий раз он его уже прокричал. Сеян поднял глаза.

— Я? — спросил он тоном человека, за много лет привыкшего отдавать приказы, а не выполнять чужие. — Ты мне приказываешь?

— Да, именем римского Сената я приказываю тебе.

Сеян обвел взглядом зал и, с саркастической улыбкой встав с места, подошел к Регулу.

— Сенатор Поллон! — выкрикнул Регул, отчего Гай едва не свалился со стула. — Как ты считаешь, должен ли этот человек быть брошен в тюрьму?

Гай поморщился и с опаской поднялся с места.

— Да, я так считаю, консул, — медленно и четко произнес он.

— В таком случае это воля всего Сената. Отвести его в Туллианум.

— И кто же проведет меня туда? — процедил Сеян. — Мимо моих преторианцев? Вы думаете, они вам это позволят? Да они вас всех перережут, как стадо баранов.

— Грециний Лакон, твоя стража на месте? — спросил Регул.

Из дальнего конца зала вперед шагнул высокий мужчина с густой черной щетиной на лице.

На месте, консул, а трибун Макрон только что отвел преторианцев в их лагерь.

Что? — прорычал Сеян. Он бы с кулаками набросился на Регула, но его удержали на месте четверо стражников. — Макрон! Вонючий щенок, отродье портовой шлюхи! Он у меня получит! Вот увидите, император одумается и выпустит меня, и тогда я вам всем припомню, каждому из вас, гнусные прихлебатели!

— Уведи его, Лакон! — приказал Регул. — Консул Трион, мы с тобой должны вместе обратиться к народу.

На глазах у Веспасиана Сеяна повели вон из храма Аполлона. Он шагал гордо, широко расправив плечи, и с высоко поднятой головой. Веспасиан и Гай протиснулись сквозь возникшую в дверях давку и отдали последний список Ценис.

— Сейчас я должна вернуться к моей хозяйке, любовь моя, — шепнула она, когда Регул и Трион встали на верхней ступеньке лестницы, чтобы обратиться с речью к народу. Толпа застыла в растерянности. Только что у них на глазах из храма с позором вывели того, кто на протяжении почти десятка лет обладал вторым после императора могуществом.

— Я провожу тебя. Похоже, в моих услугах здесь больше нет необходимости, — с искренним сожалением произнес Веспасиан. Впервые за свою карьеру он едва ли не с нетерпением ждал, когда последует казнь.

— А я, пожалуй, послушаю, что скажет Регул, после чего присоединюсь к тебе, — без особой радости сообщил Гай. — Интересно, что теперь предпримет Антония. Идите в обход храма. С той стороны есть еще одна лестница. Здесь же вас просто задавят.

Веспасиан и Ценис вняли его совету и зашагали в обход. За спиной у них снова прогремел голос Регула.

— Народ Рима! — обратился он к толпе. — Сегодня ваш император и Сенат сочли своим долгом избавить вас от человека, который слишком долго пытался угнетать вас.

Из толпы донеслись несколько ликующих возгласов.

— От человека, который задумал подмять под себя весь город… — За этой фразой последовали новые крики одобрения. — Человека, который подобно Икару, вознесся слишком высоко, к самому солнцу, и вот теперь обжег себе крылья. И это правильно, потому что наше солнце — это император. Это он направляет нас в этой жизни. Не зря Сеян был низвергнут именно здесь, в храме, посвященном солнечному богу Аполлону!

Веспасиан и Ценис уже спускались по ступенькам задней лестницы, когда голос Регула утонул в одобрительном реве сотен глоток.

— Похоже, он их убедил, — заметил Веспасиан, когда они зашагали к дому Антонии, до которого отсюда было рукой подать.

— Что еще ему остается? — ответила Ценис, пытаясь не отставать. — Сеян щедро выделял средства на игры. Да, кто-то его не любит, но обо всех сказать этого нельзя. И если Регул не переманит их на свою сторону, можно ждать чего угодно. Люди могут взбунтоваться и освободить Сеяна.

Веспасиан вздрогнул при этой мысли, однако был вынужден признать, что Ценис права. Дойдя до дома Антонии, они постучали в дверь. Привратнику хватило один раз быстро посмотреть в «глазок», чтобы впустить их внутрь.

Антония уже поджидала их в атрии, держа в руках первый список.

— Веспасиан, — обратилась она к гостю с разочарованием в голосе, — значит, император не потребовал казни Сеяна.

— Нет, домина, лишь предложил заточить его в темницу.

— Я так и думала. Внутренний голос подсказывал мне, что ему не хватит смелости. Он все еще боится, что у Сеяна найдутся сторонники, которые не поддержат призыв к казни, а то и вообще поднимут мятеж.

— В самом конце собрания, домина, все до единого уже осыпали его проклятьями.

— Отлично, потому что я намерена с помощью его сторонников подтолкнуть Сенат сделать то, на что не осмелился Тиберий. Именно на этот случай я и попросила составить для меня списки. Ценис, дай их мне.

Ценис протянула хозяйке второй список. Антония быстро пробежала его глазами и сравнила с первым.