Палач Рима

Наступая справа, Веспасиан вонзил свой меч прямо в глаз противнику Сабина, после чего переключил внимание на растерянного юношу, который, сжимая в дрожащей руке меч, на нетвердых ногах отступил к самому борту. В следующий миг между ними, разбрызгивая на лету кровь, пронеслась чья-то отрубленная голова. С выражением неподдельного ужаса на лице молодой пират вскрикнул и полетел за борт. Веспасиан рассмеялся ему вслед.

— Что смешного? — прорычал у него за спиной Сабин.

Веспасиан обернулся. Сабин, с ног до головы забрызганный кровью, смотрел на него так, будто не верил своим глазам. Палуба вокруг них была завалена телами мертвых пиратов. Впрочем, были среди них и мертвые фракийцы. Схватка закончилась.

— Просто мне сейчас попался тот, кто предпочел утонуть, нежели с честью принять бой, — ответил он, не в силах унять смех. — Хотя что в этом смешного, я и сам не знаю, — добавил он. стараясь взять себя в руки.

Их разговор оборвал громогласный рык Раскоса, проревевшего очередной приказ. Братья подняли глаза. В ста шагах от них трирема вновь выпустила весла и теперь снова разворачивалась к ним носом. Но что еще хуже, от второго корабля их отделяло не более полумили, и расстояние это стремительно сокращалось. Вскоре они услышали, как мерный стук барабана сменился пронзительной дробью: это второй корабль приготовился идти на таран.

Веспасиан глянул за борт. Внизу, прямо под ним, отсутствовала примерно половина весел, а те, что уцелели, свисали в воду. Не надо было быть моряком, чтобы понять: квинквирема утратила способность маневрировать. На ее борту они оказались в ловушке. Еще несколько мгновений, и второе пиратское судно протаранит их, после чего обе триремы возьмут их на абордаж. Двум же командам пиратов сразу они никак не смогут дать отпор. И Веспасиан понял: им всем грозит верная гибель.

— Сабин! — крикнул он брату, а сам бросился на корму к Раскосу. — Возьми Магна и выведите Ротека из клетки!

Лавируя между матросами, которые сбрасывали в море мертвецов и отсеченные конечности, он пробежал через всю палубу. Тем временем Гейдрес пытался организовать оборону судна — расставлял по обоим бортам отряды защитников, которые постараются отбить абордаж.

Добежав до кормы, Веспасиан наконец увидел Раскоса. Тот на повышенных тонах спорил о чем-то с надсмотрщиком.

— Раскос! — крикнул он капитану, вклиниваясь в их спор. — Нам нужны люди.

Капитан посмотрел на него как на идиота.

— Где я тебе их возьму? Это посреди моря-то?

— Внизу их более двухсот.

— Но ведь это рабы? Кого я тогда посажу на весла?

— Но ведь сейчас они не гребут, да и времени на то, чтобы попытаться бежать, у нас нет. Если корабль потонет, на дно пойдут и они, и мы. Вот о чем был твой сон. Ты должен освободить их всех до одного и дать им в руки оружие. Если мы хотим остаться в живых, за свою жизнь мы должны сражаться сообща, они и мы.

Раскос бросил взгляд на триремы. Те были так близко, что решение он принял мгновенно.

— Ты прав. Если они будут сражаться с нами бок о бок, у нас есть шанс отбить обе атаки. Пусть Гейдрес принесет к люку все имеющееся оружие, — с этими словами капитан посмотрел на надсмотрщика, который с растерянным видом стоял рядом, не веря собственным ушам. Не иначе как он опасался, что освобожденные рабы захотят выместить на нем и его подручных свой гнев. Раскос прочел его мысли.

— Свои страхи оставь на потом, если оно будет, это «потом». Бери ключи и освободи от цепей всех до последнего. Я спущусь вниз, чтобы поговорить с ними.

Веспасиан бросился на поиски Гейдреса. Нашел он его в тот момент, когда на палубу, кося ряды защитников судна, обрушился первый залп стрел с ближайшей триремы.

— Сражаться бог о бок с рабами? — хмуро бросил ему Гейдрес, когда Веспасиан посвятил его в свой план. — Это что-то новое. Ладно, будем надеяться, что они станут сражаться вместе с нами, а не против нас.

— Есть только один способ это выяснить! — крикнул в ответ Веспасиан, бросаясь к люку, что вел на весельную палубу. Не успел он до него добежать, как корабль содрогнулся, и он, потеряв равновесие, упал на палубу. Это первая трирема попыталась протаранить их, но, на их счастье, не сумела развить нужную скорость, а потому окованный бронзой таран лишь потряс их судно, не причинив корпусу вреда. А вот вторая трирема летела на них стрелой, и до нее оставалось не более трехсот шагов. Веспасиан бросил щит и по приставной лестнице быстро спустился вниз.

Раскос держал речь, обращаясь к рабам:

— У вас есть выбор: или пойти ко дну вместе с кораблем и вашими веслами, или сражаться вместе с нами как свободные люди. Жить или умереть, сражаясь за правое дело. И помните: пираты, если победа достанется им, вновь закуют вас в цепи и посадят на весла. Но если мы победим их, вы останетесь свободны. Когда мы вернемся во Фракию, я добьюсь, чтобы царица Трифена подтвердила вашу свободу. Что скажете?

Веспасиан приоткрыл дверь в небольшую каюту в носовой части. Внутри Магн уже снимал с Ротека цепи, пока Сабин удерживал жреца на месте.

— Побыстрее, если можно! — поторопил их Веспасиан.