Палач. Смертельное оружие I, II, III

На столике несколькими ровными рядами были рассыпаны тонкие полоски белого порошка. Девушка открыла глаза и взгляд ее упал на столик. Она медленно приподнялась с постели и, продолжая улыбаться, села рядом со столиком. Взяв лежавшую рядом с полосками кокаина трубочку, девушка наклонилась над столиком и несколько раз вдохнула через нос смертоносный порошок. Почувствовав новый кайф, она тихо засмеялась и положила трубочку. Остатки кокаина она собрала со столика пальцем и облизнула его.

Сильно шатаясь, она направилась к открытой балконной двери, сквозь которую в комнату врывался ночной воздух, развевавший белые занавеси. Девушка, продолжая все так же бессмысленно улыбаться, вышла на балкон и споткнулась о лежавшую под ногами обувь. Она едва не упала, успев ухватится руками за поручень.

— Ух! — засмеялась она, посмотрев вниз.

С балкона пятнадцатого этажа открывался великолепный вид на покрытый ночными огнями гигантский город. Лос-Анджелес был прекрасен и в этот поздний час.

Девушка долго смотрела на стоявшие внизу, у самого дома, автомобили. Несколько машин были припаркованы прямо под окнами первого этажа здания.

Внезапно в голову девушке пришла забавная мысль. Затем улыбка на несколько мгновений исчезла с ее лица, чтобы снова появиться, но, на этот раз, в глазах девушки блеснула решимость.

Держась одной рукой за бетонную стенку, девушка забралась на балконный бортик и замерла на краю пропасти. Еще раз посмотрев вокруг, она отпустила руку. Еще несколько мгновений она стояла на балконе, словно в раздумье.

Наконец, широко расставив руки, девушка бросилась вниз. Она несколько раз перевернулась в воздухе, прежде чем достигла земли.

Тело упало на крышу большого серебристо-белого «кадиллака», который был припаркован внизу. Стекла автомобиля со звоном разлетелись в стороны. Крыша сильно прогнулась, но выдержала тяжесть упавшего на него с огромной высоты тела. Струйка крови стала сбегать на землю по изуродованной дверце.

В этот ночной час мало кто мог видеть, что произошло около огромного здания в самом центре города. Лишь ночные фонари освещали место происшествия. Однако вскоре вокруг тела стали собираться люди.

Наступившее утро было солнечным и обещало жаркий день. К двухэтажному семейному дому в жилом пригороде Лос-Анджелеса подъехал автомобиль. Молочник вышел из машины и поставил на порог дома несколько больших бутылок.

Сержант департамента полиции Лос-Анджелеса Роджер Мюрто принимал ванну. Сегодня у него был день рождения, и выглядеть надлежало так, чтобы в корне пресечь всякие шуточки по поводу возраста. Мюрто, высокий чернокожий мужчина с начинающей седеть бородой, отрешенно смотрел в потолок, пытаясь отогнать в сторону сумрачные мысли о бренности всего земного. Философски задумавшись, он не заметил, как дверь в ванную комнату внезапно распахнулась.

— Сюрприз! Сюрприз!

С радостными возгласами в ванную вбежало все семейство Мюрто: жена Патришия (обычно просто Триш), младшая дочь, пятилетняя Кэрри, старшая, пятнадцатилетняя Риэнн, и десятилетний сын Ник. В руках Ник держал огромный торт с бесчисленным количеством свечей, горевших, словно рождественская елка. Триш взмахнула руками и все дружно запели, поздравляя отца:

— С днем рожденья тебя,
С днем рожденья тебя,
С днем рожденья, с днем рожденья,
С днем рождения тебя!

Мюрто даже не успел ничего подумать, как Риэнн сняла с вешалки широкое полотенце и набросила его поверх ванны. Отец с облегчением засмеялся. Ник подошел ближе и поставил торт на бортик ванной. Мюрто покачал головой и сказал:

— У меня есть желание, но я не скажу вам какое!

После этого он задул свечи. Правда, сразу ему это сделать не удалось — слишком велико было их число. Дети стали аплодировать. Триш нагнулась и торжественно поцеловала мужа в щеку. То же самое по очереди проделали и дети. После этой небольшой церемонии все шумно покинули ванную комнату. Осталась лишь Риэнн, старшая из детей. Это была симпатичная девушка с очаровательной белозубой улыбкой и совсем не африканским, прямым темным волосом. Она присела рядом с ванной и нежно посмотрела на отца.

— Пять с большим нулем, — задумчиво сказала она.

Мюрто вздохнул. Риэнн протянула руку и провела ладонью по заросшей щетиной верхней губе отца.

— У тебя уже седая борода, папа, — с застенчивой улыбкой сказала она. — Но, хоть ты и стареешь, я все равно люблю тебя.

Мюрто ничего не успел заметить в ответ. Риэнн вышла из ванны, оставив отца в глубоком раздумье относительно своего возраста и надвигающихся в связи с этим перемен. Сержант долго задумчиво смотрел в висевшее на стене зеркало на свое начинавшее покрываться морщинами лицо.