Палач в белом

– Будьте людьми! – просительно пробормотал Кузьма.

– К человечности взывает! – удивился Гузеев. – Не хочет, значит, общеукрепляющего!

– Перебьется! – зло заметил Чехов. – Говори, гад, где Ладыгин?

Кузьма с усилием повернул шею, выговорил через силу:

– В больницу отвезете?

– Отвезем-отвезем! – пообещал весело Гузеев. – Хоть на кладбище! Говори, что знаешь!

Кузьма покачнулся на стуле, схватился рукой за подоконник.

– Они все сейчас у Лесниковой! – буркнул он. – Это босс наша. Все там – и Ладыгин, и Макаров...

– Адрес давай! – гаркнул Чехов, хватая Кузьму за горло.

– Пусти! – прохрипел тот. – Ошалел?

Чехов опомнился и разжал пальцы. Кузьма, надсадно закашлявшись, привалился к подоконнику. Подполковник Гузеев нежно обнял Ксению Георгиевну за плечи и увел в комнату.

По пути он шепнул Лоськову:

– Сбегай к соседям, отцепи майора! Скажешь ему, чтобы за документом сюда заглянул. Действуй!

Лоськов кивнул и пошел к выходу. Кузьма с тоской посмотрел ему в широкую спину и, точно во сне, продиктовал адрес своего босса. Юрий Николаевич записал его в книжечку и положил ее в карман.

Вернулся Гузеев, деловитый и довольный. В руках он держал трубку мобильного телефона.

– Созвонился с прокуратурой, – сообщил он. – Обещали подослать сейчас следственную группу. Я так мыслю – Лоськова здесь оставим, он парень толковый, сообразит, что сказать. А мы с тобой тогда двинем сейчас дружка твоего выручать. Этот жук сказал, куда ехать?

– Сказать-то он сказал, – покачал головой Чехов. – А поди проверь!

– Проверим! – угрожающе возвысил голос майор. – Если он нас обманул, я лично вернусь и оторву ему яйца! Времени не пожалею!

– Да ладно! – вяло сказал Кузьма. – Я чистосердечно...

Хлопнула входная дверь. На кухню, жмурясь от яркого света, вошел майор Лопотухин. На лице его краснели пятна с ровными краями от содранного впопыхах скотча. Майор был зол и смущен.

– Подполковник Гузеев? – враждебно произнес он. – Я подам на вас рапорт!

– Может, сначала прослушаешь пленку, майор? – миролюбиво спросил Гузеев.

– Какую пленку? – подозрительно сказал Лопотухин.

– А где ты своего генерала заложил, – пояснил Гузеев.

– Никого я не заложил! – буркнул майор.

– А это мы у генерала спросим, – сказал Гузеев. – Когда дадим ему послушать...

Воцарилась неловкая пауза.

– Ладно, – сказал наконец Лопотухин. – Забудем. Кто не ошибается?

– Это верно! – ухмыльнулся Гузеев, протягивая майору удостоверение.

– Ствол! – напомнил Лопотухин.

Чехов вынул из кармана пистолет майора и взвесил его на ладони.

– Поедешь с нами? – неожиданно спросил он, сверля Лопотухина взглядом. – Ладыгина брать? Наркодельца?

Майор выхватил у него из рук пистолет и, сопя, запихал его в кобуру.

– Сыт я вашим Ладыгиным по горло! – объяснил он. – Пойду сейчас до Миронова объясняться, что проникнуть в квартиру не удалось по причине наличия в таковой представителей спецслужб. Пускай сами расхлебывают... А у вас что тут – засада?

– Угадал, – серьезно ответил Чехов. – Кстати, познакомься, если хочешь, – эти люди заказали Ладыгина. А на них уже как минимум покушение на убийство с особо отягчающими... Ими сейчас прокуратура будет заниматься. Так что ты там посоветуйся – может, вам пупок не стоит рвать, а? Шумок большой пойдет, а Ладыгина вам все равно не видать как своих ушей... Упустили вы момент, майор!

Лопотухин развел руками, как бы извиняясь за упущенный момент, и тихо ушел. Гузеев покачал ему вслед головой и объявил Лоськову:

– Остаешься здесь за старшего! Дождешься следственную группу. Должен следователь Мазин быть – по особо важным. Он хороший мужик. Если понадобимся – знаешь, как со мной связаться. Но особо не распространяйся, куда мы да зачем. Мы не аресты едем проводить, а, можно сказать, по личному вопросу... Закончим и подъедем.

Он хлопнул лейтенанта по плечу и повернулся к Кузьме.

– Эй, ты, как тебя там! – окликнул он его. – Машина какая вас дожидается?

Кузьма немного помолчал и сказал неохотно:

– «Опель» темно-зеленый, три семерки, водилу Гогой зовут... Георгий, значит...

Гузеев недобро ухмыльнулся, одернул пиджак и подмигнул Чехову.

Они вышли из квартиры и сели в лифт.

– На «Опеле» поедем? – поинтересовался Чехов.

– Само собой, – подтвердил Гузеев. – Водила-то нам еще пригодится.

– Если он дергаться не будет, – уточнил Чехов.

– У нас не будет! – заявил подполковник.

Они вышли на улицу. Цепочка мерцающих фонарей убегала в ночной полумрак, пронизанный огнями тысяч окон. Свистящий шорох автомобильных шин волнами накатывался на квартал. Откуда-то лилась тихая струнная музыка, казавшаяся почти нереальной.

Гузеев показал рукой на автомобиль, черный силуэт которого просматривался у тротуара метрах в двадцати от дома.

– Он, наверное! – сказал подполковник Чехову. – Зайди справа, а я слева подвалю.

Они подошли к «Опелю» сзади и обогнули машину с двух сторон. На номерном знаке красовались три семерки. Водитель, опустив боковое стекло, курил, меланхолично пуская дым в черное небо.