Палач времен. ВВГ, или Власть Времен Гармонии. Хроновыверт

– Не за что извиняться, – глубоко вздохнул Ивор, пытаясь скрыть разочарование. – Вы не виноваты. Я был уверен, что нам дали верные координаты схрона, поэтому даже не сомневался, что вы мой отец. Хотя нет, была тень сомнения, когда я искал мыслепоток отца в пространстве, ваша аура слегка отличается от ауры отца, но я даже предположить не мог, что вы…

– Понятно. – Жданов обменялся взглядом с молчавшим Златковым. – Значит, вы ищете своего отца? Что с ним?

– Он застрял где-то в одной из «засыхающих» Ветвей. Его подставили…

– Кто?

– Федор Полуянов. Он завербован эмиссаром Палача…

– Кем-кем? Эмиссаром Палача?

– Разве вы не знаете? – удивилась Мириам. – Один из Игроков пренебрегает правилами Игры, и его назвали Палачом. Он безжалостно отсекает Ветви от Древа Времен одну за другой.

Снова быстрый обмен взглядами.

– Я был прав, – заговорил Златков. – Очевидно, на службу этому самому Палачу перешла вся спектральная линия Полуяновых. Не удивлюсь, если группы, подобные нашей, застряли и в других коллапсирующих Ветвях.

– Это так и есть.

– Откуда вы знаете? – поинтересовался Белый.

– Он – оператор, – гордо сказала Мириам, положив руку на плечо Ивора. – К тому же мы посетили уже уйму Ветвей и беседовали с весьма информированными учеными. Кстати, вам привет. – Она посмотрела на Златкова.

– От кого?

– От вашего кванка. Он живет сейчас в мире второго Игрока – мы дали ему имя Мера – и занимается расчетами всякой мудреной белиберды.

Златков – здесь он был с усами, но без бороды, да и седины у него было поменьше – усмехнулся.

– Не скажете, какой именно белибердой он занимается?

– Он заканчивает работу над теорией физики невозможных и абсурдных состояний, – сказал Ивор, окончательно приходя в себя. – Скоро будет готов расчет Древа Невозможных Миров. А вы над чем работаете?

– Примерно над той же белибердой. – Веселый блеск в глазах собеседника. Он хотел продолжить, но его перебил Белый:

– Чего мы тут стоим, как бедные родственники? У вас есть время? Поехали-ка домой, там и отдохнем, и позавтракаем, и поговорим. Надеюсь, у вас припасен способ выхода в Древо? Здешний Ствол, к сожалению, не функционирует.

– Домой? – Ивор вопросительно посмотрел на Жданова.

Тот улыбнулся.

– Мы здесь торчим уже полтора года и успели расположить к себе аборигенов. Они предоставили нам кров и пищу, мы же помогаем им техническими советами.

– Вы имеете в виду флориан? – уточнила дочь Ромашина.

– Как вы сказали?

– Насколько я успел понять, в этом странном мире живут разумные растительные системы, – сказал Ивор. – Я обнаружил с полсотни искусственных сооружений в космосе…

– Это они и есть – нечто вроде летающих выращенных станций или городов-сообществ. На одной из них мы и обитаем. Мир же этой Ветви действительно уникален. Но обо всем этом мы лучше поговорим в более уютной обстановке. Кстати, как вам удалось обнаружить обитаемые объекты в космосе? Ваши скафандры имеют исследовательские комплексы?

– Я же говорила – он оператор! – веско проговорила Мириам.

– Надеюсь, вы объясните, что это означает. Прошу в наш аппетитный местный спейсер. – Жданов сделал приглашающий жест.

Через минуту все пятеро разместились внутри сферической кабины летательного аппарата, оказавшегося живым существом, точнее, теплокровным растением, и тот устремился вверх, пронзая атмосферу планеты-лепешки.

* * *

Мир «засыхающей» Ветви, где земляне нашли братьев по разуму, давший жизнь гигантским растительным разумным системам, действительно оказался достойным изумления и восхищения.

Когда-то он был таким же огромным, как земная Ветвь: луч света смог бы его пересечь лишь за десятки и сотни миллиардов лет. Но в результате просачивания в домен «вируса» чужих законов его объем стремительно начал уменьшаться, и в конце концов осталась лишь узкая полоса между сближающимися доменными стенками толщиной всего в два десятка астрономических единиц[16]. Для наглядности Златков, объясняющий гостям положение вещей в мире разумных лесов, схематично изобразил местную планетную систему на специальной доске, и молодые люди долго с недоверием разглядывали ее.

Планеты и центральное светило системы вращались вокруг сверхплотного и массивного одномерного образования, называемого «сверхструной», постепенно, по мере сдвижения доменных стенок смещаясь к центру системы, к плоскости орбиты, занимаемой светилом. Сколько времени осталось Ветви до схлопывания стенок, было неизвестно, однако, по расчетам Златкова, срок этот был невелик – около полугода по земным меркам. Ветвь «засыхала», и никакая сила не могла остановить этот процесс.

Во время беседы, которая состоялась после завтрака в «доме-общежитии», где обитали земляне, запрятанном в недрах летающего космического города, Ивор понял, почему ошиблись флориане, отправившие гостей по неверным координатам.

Во-первых, эта Ветвь мало отличалась от той, где застрял отец Ивора, разве что «суперструна» была ориентирована не поперек пространственного слоя, а вдоль; информацию о своем погибающем мире дали молодому Жданову посланцы отца при первом контакте в Мексике.