Палачи ада. Уроки Хабаровского процесса

«…Фамилий всех лиц, отправленных на уничтожение в 731-й отряд, я не помню. До сего времени сохранился в памяти солдат Советской армии Демченко, который в категорической форме отказался давать какие-либо сведения о Советском Союзе. С моего разрешения к нему применялись меры физического воздействия. Его следователи подвергали пытке, подвешивая за руки, за ноги к балке. Демченко все же показаний не давал. Тогда я решил его физически уничтожить и с этой целью отправил его в 731-й отряд» (т. 2, л. д. 17-4).

Об отправке из лагеря «Хогоин» советских людей для уничтожения показал также и свидетель Иидзима:

«…Всего мною за несколько раз из лагеря “Хогоин” на верную смерть было отправлено около 40 советских граждан, которые под опытами умирали…» (т. 6, л. д. 242).

Над заключенными, попавшими в отряд № 731, бесчеловечные опыты продолжались до тех пор, пока не наступала смерть.

«Если заключенный, несмотря на заражение его смертоносными бактериями, выздоравливал, — показал обвиняемый Кавасима, — то это не спасало его от повторных опытов, которые продолжались до тех пор, пока не наступала смерть от заражения. Лиц, подвергавшихся заражению, лечили, исследуя различные методы лечения, нормально питали, и после того, как они окончательно поправлялись, их использовали для следующего эксперимента, заражая другим видом бактерий. Во всяком случае живым из этой фабрики смерти никто никогда не выходил…» (т. 3, л. д. 60).

Органы японской жандармерии и японских военных миссий в Маньчжурии в соответствии с имевшимися у них указаниями и по договоренности с начальниками отрядов направляли в отряды заключенных из числа китайцев, маньчжур и советских граждан, которые и служили в качестве «специального материала» для так называемых «исследований». Для конспирации в официальных жандармских документах был выработан специальный термин — «особые отправки».

Бывший японский советник жандармерии армии Маньчжоу-Го свидетель Тачибана Такео показал:

«…была категория таких подследственных, которая по линии особого отдела вверенного мне жандармского управления подлежала уничтожению. К ним относились… партизаны, лица, резко настроенные против японских властей в Маньчжурии, и др. На этих арестованных дела в суд не оформлялись, т. к. мы их направляли для уничтожения в 731-й бактериологический отряд…» (т. 6, л. д. 95).

Другой свидетель, Кимура, бывший адъютант начальника японской жандармерии в гор. Харбине, на допросе подтвердил, что в его присутствии начальник отряда № 731 генерал Исии в разговоре с начальником харбинского управления жандармерии Касугой Каору выражал уверенность в том, что и впредь он будет получать для «экспериментов» арестованных таким же образом, как он получал их ранее (т. 2, л. д. 194).

Официальные документы японских жандармских управлений, захваченные советскими войсками в японских архивах в Маньчжурии, подтверждают, что с 1939 года и позже существовали так называемые «особые отправки» заключенных. В частности, был обнаружен приказ № 224 начальника жандармерии Квантунской армии генерал-майора Сирокуры об «особой отправке» в 1939 году тридцати заключенных отряду Исии (т. 17, л. д. 35–38).

О массовом характере истребления заключенных свидетельствуют показания обвиняемого Кавасимы Киоси:

«В 731-й отряд ежегодно доставлялось от 500 до 600 заключенных. Я видел, как сотрудники 1-го отдела отряда принимали их от жандармерии целыми партиями» (т. 3, л. д. 59).

«…На основании известных мне сведений, которыми я располагал по роду своей службы в отряде, я могу сказать, что в 731-м отряде ежегодно умирало от производства опытов, примерно, не менее 600 человек» (т. 3, л. д. 146).

«…За пять лет пребывания отряда на станции Пинфань, т. е. с 1940 по 1945 год, через эту фабрику смерти было пропущено не менее трех тысяч человек, уничтоженных путем заражения смертоносными бактериями. Какое количество погибло до 1940 года, мне неизвестно» (т. 3, л. д. 60–61).

Аналогичные преступления совершались и в отряде № 100, где производством опытов над живыми людьми специально занималось 6-е отделение 2-го отдела.

Характеризуя деятельность отряда № 100, лаборант этого отряда свидетель Хатаки Акира заявил:

«…отряд № 100 Квантунской армии назывался противоэпизоотическим, фактически же он являлся бактериологическим отрядом, т. к. там размножались и культивировались бактерии сапа, сибирской язвы, чумы рогатого скота, т. е. возбудителей эпизоотических болезней. В отряде № 100 исследование действия бактерий производилось путем опытов над домашними животными и живыми людьми, для чего в отряде имелись лошади, коровы и др. животные, а также в изоляторе содержались и живые люди, о чем мне известно из того, что я видел сам лично» (т. 13, л. д. 111).

Другой свидетель, Фукузуми Мицуеси, служивший в отряде № 100 ветеринарным врачом, показал: