Палачи и герои

На следующую встречу Ивана привели таким же манером, но уже в другое помещение – маленькую квартирку почти в центре города. Все были в том же составе.

На этот раз лед недоверия начал таять. Главарь вручил обещанные списки. Из них следовало, что польская агентура на освобожденных территориях уже проникла в райкомы, отделы НКВД, войсковые части – скорее всего служащими, подсобными рабочими, но это не важно. Главное, они имели доступ к органам власти. А дальше – разведка, диверсии, как будет угодно.

Иван раздал «указания прямо из Лондона, от премьера Миколайчика»…

С замнаркома Госбезопасности Украины Саранцевым Иван встретился на конспиративной квартире на последнем этаже шестиэтажного дома в центре, откуда открывался вид на крыши, шпили и полную луну, осыпавшую серебром ночной Львов. Там же были инициатор подполковник Лапин и невысокий полноватый полковник Рощин. Обсуждали, что делать с подпольной группой.

Рощин предложил постепенно перехватить управление организацией, выйти через нее на Лондон, а потом принимать эмиссаров оттуда и морочить английской разведке и полякам голову. Такие фокусы неоднократно проделывались чекистами еще с начала двадцатых годов. Фактически именно так тогда парализовали все усилия иностранных разведок в СССР.

Саранцев возразил:

– Нет. Ненадежно. Долго. Сейчас война. Ситуация меняется быстро. Месяцев и лет на такие игры мы не имеем – должны быстро взять под контроль территорию, враждебную нам. А не играть в игрушки.

– И что делать? – спросил Лапин.

– Прихлопнуть всех, кого вычислим, – выдал решение замнаркома. – А дальше следственным путем установить остальных…

Вопрос в том, как это сделать. Решили не мудрить с установлением скрытого наблюдения за Иваном, когда его тащат к очередному месту встречи. Места меняются, противник ушлый, город знает хорошо. Засветиться можно быстро. Поэтому пришлось работать другими методами.

Когда напряжение первого знакомства ушло, собеседники из «Отчизны» стали проговариваться. Кто-нибудь вспомнит магазин, в который всегда любил захаживать. Кто-то обмолвится парой слов, из которой можно установить род его деятельности. Все же подполье – это не профессиональные разведчики, приученные всегда держать язык за зубами.

После встреч Иван излагал свои наблюдения с максимальными подробностями. Чекисты перерывали все имеющиеся документы – и немецкие, и местные. Поднимали агентуру. И вот уже перед Иваном лежит фотография человека.

– Да, это их старший. Пан Станислав, – узнал руководителя «Отчизны» Иван.

Через несколько дней удалось установить еще двоих. Нашли, где они живут. Установили наблюдение. И стали вскрываться связи.

Кроме того, шла работа по указанным в списке учреждениям, куда проникла польская агентура. Имелись первые результаты – удалось выявить подозреваемых. Как и ожидалось, это был технический персонал – машинистки, кочегары и прочие.

– Все равно многие остались за кадром, – сказал Лапин однажды вечером на той же конспиративной квартире. – Но пора «Отчизну» брать.

– Ха, а может, такой финт устроить, – подал голос Иван.

Выслушав его, подполковник кивнул с усмешкой:

– У вас в войсковой разведке все такие хитрые были?

– Не. Я там мальчик был. Там такие-е-е. Особенно чего съестное стянуть или самогончику.

На очередной посиделке «Отчизны» Иван объявил, что, по сведениям из Центра, активизируются действия советской контрразведки. Призвал соблюдать конспирацию. И при малейшей опасности двигать из города, определив места нового сосредоточения и порядок сбора.

– Наши люди в комендатуре добыли пропуска. Вот. – Он вытащил пачку пропусков. – Впишите фамилии. Они дадут возможность беспрепятственно покинуть город. Что, согласитесь, нелегко. Действуют и на остальной территории Украины.

Во Львове после его освобождения сложилась страшная криминогенная обстановка. Издревле город был центром притяжения преступного элемента со всей Украины и Польши. Воровские кланы действовали здесь не стесняясь. Оставались они и при немцах, впрочем, умерив свой пыл, – за нарушение порядка тогда карали нещадно. Теперь, пользуясь неразберихой, бандиты активизировались. Шалили и немецкие диверсанты, оуновцы. НКВД ответило на рост бандитизма несколькими мощными ударами. Уличную преступность вывели за два дня ловлей на живца – бандитов выманивали одинокие хорошо одетые дамы и господа, зачем-то идущие ночью в одиночку, а на просьбу отдать кошелек расстреливавшие просителей без каких-либо дискуссий. Зачищались малины, места сосредоточения граждан. Из города выехать просто так было сложно. Требовались специальные пропуска. И подарок Иван преподнес щедрый.

Пан Станислав внимательно рассмотрел пропуска, дал другим.

– Я видел их, – сказал кряжистый украинец, попавший неизвестно как в польскую организацию, да еще ставший на руководящий пост. – Подлинные. Такие и есть. Подписи, печати на месте. Как вам это удалось?

– Вы серьезно это хотите знать? – хищно улыбнулся Иван. – Вы не единственные во Львове польские патриоты…