Палачи и казни в истоии России и СССР

Однако в годы Большого террора применялись и более жестокие методы казней. Так, в небольшом городе Куйбышеве Новосибирской области прямо в здании райотдела НКВД жертвы подвергались удушению. Бывший начальник Куйбышевского оперсектора УНКВД по Новосибирской области Л.И. Лихачевский, арестованный за нарушения законности, в августе 1940 г. показывал: «Осуждено к ВМН за 1937–1938 гг. по Куйбышевскому оперсектору было около 2 тыс. человек. У нас применялось два вида исполнения приговоров — расстрел и удушение. Сжиганием не занимались. Сжигали только трупы. Всего удушили примерно 600 человек. Постоянными участниками этих операций были Плотников, Малышев, Иванов, Урзля, Вардугин и другие работники как НКВД, так и милиции. Операции проводились таким путем: в одной комнате группа в 5 человек связывала осужденного, а затем заводили в другую комнату, где веревкой душили. Всего уходило на каждого человека по одной минуте, не больше». Лихачевский также добавил: «При исполнении приговоров в первой комнате сидел я и проверял личность осужденного, затем после меня (его) заводили в другую комнату, где связывали, а затем оттуда выводили в третью комнату, где и расстреливали». По каким-то причинам одно время «в условиях Куйбышевского района» расстреливать было нельзя, «и я отдал распоряжение согласно указанию начальника Управления применять удушение. Всего было задушено человек 500–600».

Некоторые из палачей соревновались в умении убить осужденного с одного удара ногой в пах. Казнимым забивали рот кляпом, причем у С. Иванова был специальный рожок, которым он раздирал рты, выворачивая зубы сопротивляющимся. Этот садист расхаживал во время «ликвидаций» в белом халате, за что «коллеги» прозвали его «врачом». Тройка палачей (Лихачевский, Малышев и Иванов) трибуналом войск НКВД Западно-Сибирского округа 27–29 августа 1940 г. была осуждена к высшей мере. Никто из них в последнем слове не выразил сочувствия к своим жертвам — говорили только о собственной невиновности и расстройстве здоровья от усиленной работы по исполнению (86).

В «Записке Комиссии Президиума ЦК КПСС о результатах работы по расследованию причин репрессий и обстоятельств политических процессов 30-х годов» сказано: «Работники Белозерского райотдела НКВД Вологодской области Анисимов, Воробьев, Овчинников, Антипин и другие в декабре 1937 г. вывезли в поле 55 человек, осужденных «тройкой» к расстрелу, и порубили их топорами. (Сначала били приговоренных арестованных молотом по голове, а затем клали на плаху.) В том же райотделе поленьями убили 70-летнюю старуху и 36-летнюю женщину-инвалида» (87).

С 1939 г. близким казненных не сообщалось об их расстреле. На вопросы родственников отвечали, что их отец, муж или брат «осужден к 10 годам ИТЛ без права переписки и передач». С осени 1945 г. на запросы стали отвечать, что «осужденный умер в местах лишения свободы».

В ходе репрессий для получения признательных показаний в широких масштабах применялись пытки. В записке комиссии Н.М. Шверника в Президиум ЦК КПСС отмечено, что арестованные, которые старались доказать свою невиновность и не давали требуемых показаний, как правило, подвергались мучительным пыткам и истязаниям. К ним применялись так называемые «стойки», «конвейерные допросы», заключение в карцер, содержание в специально оборудованных сырых, холодных или очень жарких помещениях, лишение сна, пищи, воды, избиения и различного рода пытки. В записке, среди фактов пыток, приводится выдержка из письма заместителя командующего Забайкальским военным округом комкора Лисовского: «…Били жестоко, со злобой. Десять суток не дали минуты сна, не прекращая истязаний. После этого послали в карцер… По 7–8 часов держали на коленях с поднятыми вверх руками или сгибали головой под стол и в таком положении я стоял также по 7–8 часов. Кожа на коленях вся слезла, и я стоял на живом мясе. Эти пытки сопровождались ударами по голове, спине» (88).

Во времена хрущевской «оттепели» советская прокуратура осуществила проверку ряда политических процессов и групповых судебных дел. Во всех случаях проверка вскрыла факты грубой фальсификации дел, когда «признательные показания» были получены под пытками. Специальная комиссия ЦК КПСС под руководством секретаря ЦК П.Н. Поспелова также подтвердила, что имели место «факты незаконных репрессий, фальсификации следственных дел, применения пыток и истязаний заключенных» (89).