Палачи и киллеры

21 июля утром танки из Крампница возвращались в свои казармы, так ничего и не добившись. А ведь именно курсанты Крампницского бронетанкового училища были одной из тех частей, которые, по расчетам заговорщиков, согласно секретному приложению к плану «Валькирия», должны были захватить Берлин. Когда им сообщили, что Гитлер мертв, они, действуя по плану, двинулись на Берлин, и заняли предписанные им позиции. Но когда их командир, непричастный к заговору, узнал, что Гитлер цел и невредим, и что это «некоторые офицерские круги» предприняли «путч», то он сам собрал свои танки и повел их обратно в казармы.

После выступления Гитлера по радио Мария Васильчикова (Мисси) сделала следующую запись: «В два часа утра заглянул Готфрид и сказал упавшим голосом: „Сомнений нет, это был он“.

Итак, Гитлер жив. Что же произошло? Почему провалился так четко отработанный план? Ни у кого не было сомнения, что фюрер погибнет от взрыва бомбы. Кто же виноват в промахе? Что его спасло?

Ежедневные совещания Гитлера, которые обычно проводились в бункере, были перенесены в наземное деревянное помещение, стены которого при взрыве бомбы рассыпались, это дало возможность выхода значительной части энергии взрыва. Поскольку Штауфенберг был однорук и мог завести запал только одной бомбы, а первоначальный план предусматривал разместить в его портфеле две бомбы, то взрыв оказался значительно более слабой силы. Когда Штауфенберг вышел из комнаты, сказав, что у него срочный разговор с Берлином, штабной офицер Брандт, нагнувшись над одной из карт; передвинул портфель в котором лежала бомба, на другую сторону тяжелых деревянных козел. Это, видимо, тоже смягчило силу удара после взрыва.

Согласно плану, генерал Фельгибель (Авт. – Начальник связи Гитлера) после взрыва должен был сообщить о смерти Гитлера генералу Ольбрихту в Берлин. После этого он оборвет всякое сообщение между Растенбургом, где проводилось совещание, и внешним миром. Но каково же было его удивление, когда он увидел, как Гитлер выбирается из развалин – весь в пыли, немного поцарапан, в растрепанном костюме – но живой. Сообщение Фельгибеля было следующим: «Произошла ужасная трагедия… Фюрер жив…».

Осторожность не спасла Фельгибеля – эсэсовцы тут же перехватили его канал связи.

Штауфенберг не видел, что произошло после взрыва. После того, как раздался оглушительный грохот и здание рухнуло, превратившись в облако пламени и дыма, Штауфенберг и его адъютант Хафтен, беседовавшие в отдалении, вскочили в свой автомобиль и, не дав прийти в себя часовым пропускных пунктов, которые уже получили сигнал тревоги, помчались на аэродром, а оттуда улетели в Берлин.

В Растенбурге теперь была известна личность несостоявшегося убийцы и по всей Германии передавались приказы об аресте Штауфенберга.

Самолет Штауфенберга приземлился в 1550 на отдаленном военном аэродроме. Адъютант пошел звонить, чтобы узнать, почему на месте нет машины. Когда Хафтен позвонил на Бендлерштрассе, Ольбрихт спросил у него, погиб ли Гитлер. Он получил положительный ответ и дал приказ о вводе в действие плана «Валькирия». Но пока Штауфенберг и Хафтен добирались до штаба, генералу Фромму стало известно, что покушение было безуспешным, о чем он и сообщил Штауфенбергу.

Это сообщение привело Штауфенберга в ярость. Он стал кричать, что Гитлер мертв, он сам подложил бомбу. К тому же все равно поздно – план «Валькирия» уже введен в действие.

– По чьему приказу? – возмутился Фромм.

– По нашему, – ответили Ольбрихт и Штауфенберг.

Бледный от гнева и страха за свою судьбу, Фромм приказал Штауфенбергу застрелиться, а Ольбрихту – отменить распоряжение о введении плана «Валькирия». Но те тут же разоружили Фромма и посадили под арест в его же собственном кабинете.

Пути назад не было. Из штаба командования сухопутных сил на Бендлерштрассе начали поступать приказы «Валькирии» различным военным штабам. Но в это время уже шли приказы об ответных мерах.

На Бендлерштрассе начали собираться другие участники заговора. Генерал Бек, фельдмаршал Эрвин фон Вицлебен, которого заговорщики наметили на командующего вооруженными силами, граф Хельдорф, Готфрид Бисмарк и другие. Никто не знал, что делать дальше. Неразбериха усиливалась.

По личному приказу Гитлера на Бендлерштрассе был отправлен полковник Ремер. Он должен был восстановить там порядок.

Верные Гитлеру офицеры захватили здание и арестовали заговорщиков.

Генералу Беку было позволено покончить с собой, но у него не хватило на это силы. После двух неудачных попыток застрелиться, его прикончил унтер-офицер. Ольбрихт, начальник штаба полковник Мерц фон Квирнхайм, Штауфенберг и Хафтен после военно-полевого суда были расстреляны во дворе при свете фар. Штауфенберг выкрикнул: «Да здравствует наша святая Германия!».

Трупы сначала похоронили на кладбище. Но на следующий день по приказу Гитлера их эксгумировали, сорвали с них форму, ордена и сожгли, рассеяв пепел по ветру.

За считаные дни после неудавшегося переворота были арестованы жена, дети, мать Штауфенберга, а также его тёща, братья, дядья и их жёны. Все они были расстреляны.