Паладин (СИ)

— Поднимись, рыцарь! Я всегда рад видеть при дворе и под своими знаменами отважных воинов. Но прежде чем принять твои клятвы, мне нужно знать, не запятнал ли ты свою честь каким-либо недостойным поступком, чтобы я мог либо простить тебя, либо наказать.

      Уильям смотрел в тусклые серые глаза Генриха и не понимал, что за игру затеял король. Но от ее исхода зависело все.

— Простите, Ваше Величество! Я не святой, но всегда старался жить по чести, посему не могу назвать ни одного такого поступка.

      Тут рыцарь вынужден был обернуться, потому что из толпы расступившихся придворных с довольной ухмылкой на лице вышел новый граф Хартфорда Роджер де Клер. Двое длинноволосых ирландцев стояли за его спиной, свирепо уставившись на Уильяма.

Король снова заговорил, обращаясь к нему:

— Правда ли, что ты соблазнил и выкрал из замка Хартфорд дочь покойного короля Ирландии?

      Мелбри вновь был потрясен, он не понимал, причем здесь ирландский король и его дочь, которой он даже в глаза не видел. Все это походило на бред, на злой умысел, который был хорошо продуман.

— Я отрицаю эти обвинения! Они ложны! Могу поклясться Святым престолом, что в замке де Клеров никогда не видел ирландской принцессы.

— Ваше Величество, Уильям Мелбри обманом и колдовством заманил в свои сети невинную девушку, которая была моей невестой. Долгое время мы не знали об ее происхождении, но теперь ее родственники в Ирландии хотят, чтобы она вступила в свои законные права, — нагло изъяснился Роджер, кивнув в сторону сопровождавших его воинов зеленого острова.

      От этого змеиного коварства у крестоносца застучало в висках, а рука потянулась к поясу, на котором висел боевой меч. Теперь все прояснялось, речь похоже шла об Аерин. Совсем не безродной сиротой оказалась эта девушка, иначе Роджер вряд ли бы кинулся на ее розыски. Ведь его прежнее внимание к ней было продиктовано лишь похотью, а не высокими чувствами.

      Генрих Плантагенет был склонен к частым приступам гнева, во время которых его обычно невыразительные глаза вспыхивали огнем, а в лице появлялось нечто львиное. Вот и сейчас это затянувшееся разбирательство приводило его в плохое расположение духа. А потому он быстро принял единственно верное для того времени решение: завтра будет устроен поединок чести, на котором соперников рассудит Бог.

Божий суд

     Когда над замком Лидс поднялось заспанное солнце, скупо делясь теплом с его обитателями, во дворе уже началась суета. Все были в предвкушении сегодняшнего зрелища. Генрих запретил рыцарские турниры, не желая видеть смерть ради забавы, но поединок чести был совсем другим делом.

      Роджер всю ночь обливался холодным потом, ведь он не ожидал такого поворота событий. Его же ирландские спутники одобрительно зарычали, услышав решение короля, не зная, что Мелбри превосходный мечник. Молодой де Клер старался не показать вида, что он до смерти напуган. "Да я и пикнуть не успею, когда он разрубит меня на части как свинью," — в отчаянии думал он, до боли сжимая кулаки. Вглядываясь в полотно занимающегося рассвета, Роджер истово молился о чуде и спасении своей души.

      Страшные думы были прерваны настойчивым стуком в дверь. "Кого черт принес так не вовремя?" — ругнулся де Клер, тут же осенив себя крестным знамением.

      Вошедший был ему не знаком. Высокий и широкоплечий рыцарь в щегольском придворном наряде быстро обшарил комнату своими угольно-черными глазами, ища ненужных свидетелей их предстоящего разговора.

— Кого я имею честь видеть? Назовите себя!

— Я ваш доброжелатель, в некотором смысле, даже ангел-хранитель, — ехидно улыбнувшись, ответил таинственный гость, закрывая за собой дверь. — Уильям Мелбри не должен выиграть поединок, и это как в ваших, так и в моих интересах.

Роджер настороженно слушал, боясь поверить своим ушам. Этот француз, которого он сразу различил по выговору, предлагал ему свою помощь.

— Только Всевышний может помочь мне сегодня! Мелбри — искусный мечник, мне не выстоять против него! Разве что, вы сам дьявол и предложите мне продать душу за его смерть! — со злостью выкрикнул граф.

Высокий незнакомец достал из-под плаща крошечную склянку с темной жидкостью и протянул Роджеру.

— Достаточно протереть лезвие этим и дать высохнуть. Одна царапина, и он уже не встанет.

      Молодой Хартфорд округлил глаза и в ужасе уставился на гостя, словно тот и вправду был Люцифером. Наконец, совладав с собой, он принял из его рук страшный подарок.

--------------—

      Утренний воздух был пронизан острыми иглами растущего напряжения. Оно расходилось широкими кругами по толпе, собравшейся в большом дворе озерного замка. Для короля, королевы и самых именитых придворных были приготовлены высокие сидения, остальные зрители стояли вокруг импровизированного ристалища, где вот-вот должна была пролиться кровь одного из противников, которые будут доказывать свою правоту перед Богом.