Паладин. Том 3

Игла издала высокую ноту, заставив нас замолчать. После чего посмотрела мне в глаза.

— Там есть дрессировщица. Ты можешь стать зверем. Там не указан, какой питомец.

Точно… Я и забыл. Щелчок пальцами, меня окружает серый туман… И я сильно уменьшился. Дурман подошла поближе… И подхватила меня на руки! И как давай меня чесать против шерсти!

— Какой милаш! Ты же мой хороший!

— Тяф! Тяф-тяф!

— Ёще и говорить разучился, какая прелесть!

Твою мать… она на животных помешанная?! Мама…

Ваше отношение с Дурман улучшилось до 85 %

Не до того! Меня сейчас до смерти затискают! Вдруг Дурман выдала, так страстно, с придыханием:

— Жааамкать.

Блять! Твою мать! Её Радуга заразила! С дивана раздался хохот Альмы.

— Физ, прости, это я её попросила. Но это того стоило!

И вновь согнулась в приступе хохота. Дурман же вернулась на диван, усадив меня на колени и поглаживая между ушей. Я лишь фыркнул, соскочил на пол и вернулся в человеческую форму.

— Так. В целом, понятно. Судя по настойчивой любви, дрессировщицей у нас будет Дурман.

Игла, поняв меня без слов, толкнула нужное приглашение к Дурман. Пластинка остановилась, чуть коснувшись края стола. После чего Игла сама взяла одно из приглашений.

— Я — прима. Если попросят петь — я смогу.

Разум кивнула, и продолжила.

— Ланс теперь точно отпадает, а вот Каси придется поработать. Думаю, мастером по фехтованию. Не забыла еще уроки?

Каси хмыкнула.

— Нет, все помню.

— Прекрасно. Дальше. Альма — определенно медиум. Остались художница, незанятая и философ.

Я хмыкнул.

— Ну, философом будешь ты, Разум. Хм… Остаются только незанятая и художница. Ланс?

— М?

— Как обычно ведут себя художницы?

— По-разному. Но чаще всего — странно. То манерно-возвышенные, витающие в облаках, то гиперактивные. А безде… э-э-э, незанятые… ну, как повезет.

— Угу. Дуся, рисовать умеешь?

Дуся, до этого перекатывавшая с пальца на палец карандаш, вздрогнула.

— А? Рисовать? Ну… Эм…

— Видимо, нет. Призрак?

Наша призрачная дева фыркнула.

— Разумеется, умею! Вот, смотри!

Она прочертила на бумаге линию.

— И что это?

— Это граница твоих познаний в моем характере!

Мы все кивнули.

— Пойдет.

— Куда пойдет?!

— Теперь ты у нас художник.

— Чт… да как это вообще работает?!

«Философ» хмыкнула.

— Так же, как и философия.

Я продолжил за ней.

— То есть — а хрен его знает[24]. Дуся, ты у нас тогда незанятая. Говори, что тебе нравится читать романы. Думаю, прокатит. Никого не забыли?

Все покачали головами. Окей.

— Разум, огласи конечный план.

— Есть. Группа по полученным только что приглашениям пробирается на бал. Судя по приглашениям, бал будет длиться около недели. Наша задача — найти цель, допросить, ликвидировать. Я могу предложить около восемнадцати вариантов действий.

— Пока не стоит. Посмотрим по обстановке. А сейчас начнется самое сложное для вас, девочки. Ланс, их нужно одеть по последнему писку Террской моды, причем чтобы не выбиваться из образов!

Ланс благоговейно уставился на меня.

— Ты… ты серьезно?

— Без пошлостей, окей?

— А… да! Все сделаю в лучшем виде!

Герой, Герой! Альфонс и бабник, вот он кто. Иногда судьба перегибает с иронией.

— Физ, только, чтобы все было классно, тебе нужно в лису превратиться!

Лааадно. Тяжелый вздох, и я вновь в своей пушистой форме. Не спорю, мех шикар… Э, куда грязными руками?! Мне еще вылиз… то есть, тьфу, отмываться!

/Физ поглощен процессом одевания девок. Поэтому… Хм, Ёске./

Тадами двигалась сквозь Варп. Этот прыжок длился уже час, что говорило о крайне большой дальности прыжка. Наконец, варп выплюнул их. Тадами недовольно взмахнула щупальцами по обшивке. В Варпе к ним на корпусе сели какие-то клювастые твари, которых, по сути, можно было назвать дятлами. Они пытались пробить корпус, а там, где это удавалось, они сжирали личинок! И как Тадами не отбивалась, твари не улетали. И как они умудряются свободно двигаться в космосе на крыльях? Тадами огляделась тысячами глаз.

Она зависла на орбите зеленой планеты. Этот мерзкий кислород буквально наполнял её. По прикидкам, там около 30 % кислорода в атмосфере. Однако посмотрев внимательнее, Тадами поняла, что там нет разумных видов. Её сердце — Ёске, скомандовал: «приземляемся». Тадами, виляя щупальцами, полетела к атмосфере. Ни она, ни Ёске не знали, что ученический крейсер не был приспособлен под работу в атмосфере. Более того, он имеет только ионные двигатели старого поколения, еще и сильно поврежденные. Ну то есть шансов взлететь обратно у них нет.

Нужно отдать должно Тадами — она вошла в атмосферу нежно и аккуратно. Они точно выживут, когда упадут.