Паладинские байки

Как-то вечером пробежку пришлось отменить из-за затяжного дождя, и Оливио от скуки взялся листать одну из Робертиновых брошюр, разглядывая гравюры с подробными изображениями человеческой печени, пораженной разными стадиями какой-то болезни.

– Какая гадость, – он отложил брошюру.

– Согласен, цирроз печени – действительно гадость, и еще какая, – Робертино закрыл книгу, сложил все в стопку на стол и потянулся. – Мне надоело. Потом дочитаю. Пошли вниз, посмотрим, что там в винном подвале. Я утром слышал, как дворецкий жаловался на домовых.

– Домовых не бывает, а то ты не знаешь, – Оливио надел и застегнул кафтан. – А брауни в Кесталье не водятся вроде бы. Винник, наверное.

– Ну, можно подумать, старый Хуан разбирается в разновидностях фейри, – хмыкнул Робертино. – Пойдем, посмотрим. Может, это винник, а может, и просто крысы. Они тут здоровые иной раз вырастают, с хорошего кота размером…

Оливио передернул плечами:

– Тогда, может, мечи возьмем?

– Да ну, еще меч пачкать. На крысу и кочерги довольно.

Прихватив на кухне по кочерге, паладины спустились в винный подвал.

Подвалы в Кастель Сальваро были обширные, крепкие и очень интересные. И далеко не всю их площадь занимали винные бочки и разнообразные кладовки, были тут и цистерны с водой, и склады оружия, и много чего еще.

– Когда я был мальчишкой, я иногда таскал отсюда колбасу, – Робертино махнул кочергой в сторону толстой деревянной двери, тускло освещенной маленьким светошариком. – Мы с Марио потом по ночам выбирались из замка на склон, над озером, и жарили ее на костре. Пока нас за этим не застукал Хосе.

– И что было?

– Он сожрал колбасу вместе с нами, и напоил граппой. Он тогда только-только женился, а Кармина сразу и забеременела, тут-то ее тяжелый характер и проявился вовсю, вот Хосе и удирал иногда по ночам, хлебнуть граппы в одиночестве, в погребе. И наткнулся на нас, когда мы из погреба колбасу выносили… Я первый раз тогда пил граппу, и ох как мне плохо наутро было! Отец прознал, конечно. Наказал всех троих, – Робертино подошел к двери, подергал ручку, достал из кармана наваху, раскрыл ее и поддел засов.

Кладовка распахнулась, и в нос паладинам ударил густой колбасно-ветчинный запах.

– Вот она, знаменитая сальварская колбаса, – широким жестом указал на огромную кладовку Робертино, и тут же снял с крюка одно кольцо, понюхал и аж зажмурился. – М-м-м…

Он запихнул кольцо колбасы в широкий карман кафтана и запер кладовку обратно. Оливио усмехнулся:

– Не боишься, что опять накажут?

– Так ведь нас не за колбасу наказали, – сказал Робертино. – Хосе получил за то, что по ночам от жены бегал, Марио – за то, что сам напился и меня позволил граппой напоить до бесчувствия, а я – за то, что граппу пил без разрешения. Мне тогда одиннадцать лет было, рановато пьянствовать… хм, кстати о граппе. В винном погребе у Хуана наверняка ковшик висит и кружка припрятана, можно будет что-нибудь продегустировать. Может быть, и граппу.

Оливио хмыкнул:

– Детство вспомнить?

– Вроде того. Сам подумай – когда нам еще выпадет случай засесть в винном погребе и предаться, хм, тому единственному виду разврата, что нам доступен – то есть винопитию и чревоугодию, – Робертино засмеялся. – И потом, мы в отпуске. Подозреваю, прямо сейчас большинство наших сотоварищей примерно этим и занимаются.

– Да уж наверное. Главное – лишнего не хватить, – согласился Оливио. – Пьяный паладин – страшное дело, а два пьяных паладина – вообще ужас что такое. Помнишь, как Донателло и Анхель как-то загуляли в «Драконьем клыке»?

– Еще бы. Ну, тут-то, если вдруг мы дойдем до такого же состояния, нас за это никто на покаяние не отправит, но все равно мы будем осторожны.

Паладины вскоре добрались и до двери в винный погреб. Она была заперта, но Хуан, узнав, что они собираются ловить «домового», вручил Робертино ключ, попросил только поосторожнее, потому как в погребе не только бочки с вином, но и глиняные амфоры с той самой кестальской граппой, за которую в детстве Робертино крепко досталось.

Открыв дверь, паладины ступили в полутемный длинный и широкий коридор, уставленный вдоль стен огромными бочками. Освещался он тусклыми маленькими светошариками, висящими под сводчатым потолком через каждые тридцать футов. Здесь было холодно, холоднее, чем в коридорах, которыми паладины только что проходили. Потянув носом, Робертино сказал:

– Хм… сдается мне, все-таки крысы. Что-то я не чую никаких фейри или нечисть…

Оливио кивнул: его чутье тоже молчало на этот счет, хотя присутствие каких-то существ он ощущал. И существ непростых.

– Знаешь, похоже на колдокрыс. Ты когда-нибудь колдокрыс изгонял? – спросил он. Товарищ покачал головой:

– Не приходилось. Но это могут быть и просто крысы, большие крысы. Я же говорил – водятся тут такие. Тут, под горой, есть источник, пересекающийся с магической жилой. Классическое место силы, как по учебнику. Мэтр Хоакин ману из него тянет. Может, на крыс оно тоже как-то воздействует, но уж точно не превращает их в колдокрыс, иначе б мы уже давно их тут заметили.