Палиндром

Что сразу же крайне встревожило и напрягло президента, вдруг вспомнившего, что совсем не помнит, как вчера спать лёг. – Чёрт, что же я такого вчера наделал, что Мелани так ласкова со мной? – президента аж пробило ознобом от того, что он не помнил, но сделал в своём беспамятстве. И он, хотя бы для того чтобы приблизиться к пониманию случившегося вчера между ним и Мелани, принялся мысленно нащупывать свою надетость или наоборот раздетость. Что вот так, без применения рук, сложно сделать, и что не представляется возможным сделать, когда за каждым его движением так пристально ведёт наблюдение Мелани. И тогда Мистер президент принимается по косвенным уликам устанавливать факт своего безразличного отношения к приличиям в постели – он начинает смотреть по сторонам, ища там следы или саму свою одежду.

И только первая леди, дабы сбить его схода мысли, задала ему явно провокационный вопрос: «А что тебе сегодня снилось, дорогой? Ты так мило сегодня улыбался во сне», – который, если бы у президента было время над ним задуматься, то он бы раскрыл истинную цену этой утренней ласковости Мелани, – она явно в чём-то его подозревает, ведь не может же так совпасть, что именно сегодня, когда ему так сладко спалось, она задалась этим вопросом, – как он наталкивается на валяющийся на полу пиджак от своего любимого костюма, который как он помнил (сейчас он не помнил, что вчера было такое время, когда он много чего не помнил), вчера вешал на спинку стула.

И хотя в гардеробе у президента на каждый день было по два костюма, всё же он, будучи самую чуточку суеверным человеком, на самые важные встречи надевал определённые его удачей или сознанием удачи костюмы. И всё это им увиденное, а также то, что он собирался надеть этот свой счастливый костюм на сегодняшнюю очень важную встречу, немедленно заставляет его задаться неумолимым для чьих-то ушей вопросом. – Не понял. А что мой пиджак там, на полу, делает?

Ну а первая леди, в другой бы раз крайне возмутилась и даже прикрикнула бы на своего, такого безалаберного супруга: «Пора уже приучаться самому за собой следить и складывать вещи аккуратно в шкаф. А так на тебя вещей не напасёшься!», – который прикрываясь своей рассеянностью и забывчивостью, вечно всё раскидывает и даже иногда спать ложится в носках, но сейчас она даже не думает возражать, а молчит, как будто воды в рот набрала. И хорошо, что Мистер президент находится к ней спиной, а иначе бы он крайне удивился тому, что случилось с лицом первой леди, которое вдруг так ярко воспылало красными красками.

Но Мистер президент не повернулся, да и первая леди не стала дожидаться того момента, когда её супруг захочет к ней присмотреться, а она, купируя все эти возможные повороты судьбы в виде своего супруга, пресекает на корню все потуги президента додуматься до некой связи между его валяющимся пиджаком и ею. – Право странно слышать от тебя такие вопросы. – Недоумевая, заявила первая леди. – Хм. Сам разбрасываешься своими вещами, а потом ещё всех обвиняешь в том, что они не досмотрели за ними. Ещё спроси у меня, куда ты свои носки подевал. – В негодовании разойдясь и забежав несколько дальше, чем следовало, Мелани и позабывала о необходимости быть осторожной.

А надо бы. Ведь вынутое ею письмо из пиджака президента, сейчас находилось у неё в одном из самых укромных мест, в бюстгальтере. А вдруг Мистер президентом, как во времена его беззаботной молодости, овладеет озорство, и он, пожелав наказать свою сварливую жёнушку за её кичливость, мигом взяв её в свои крепкие руки, начнёт её шлёпать по заду, приговаривая: «Выбью я из тебя всю твою дурь, дорогая». И до чего же он удивится, когда он выбьет из неё …Правда, не то, что он думал, а тот самый конверт, который он и позабыл, куда в своё время спрятал. А он, как оказывается, вон где был спрятан – у его такой дорогой и такой любопытной супруги.

Но первой леди в очередной раз повезло и её супруг не стал проявлять по отношению к ней неподобающее их возрасту баловство, и не потому, что они за долгое время брака о таких вещах и позабыли думать, а всё потому, что последнее её заявление, где ею были упомянуты его носки, определённо задело Мистера президента за живое. Что и говорить, а это был удар ниже пояса, что, между прочим, они поняли одновременно. И теперь каждый из них, замерев в одном, крайне неудобном для себя положении, в независимости друг от друга размышляли об одном и том же – а где всё-таки находятся носки президента.