Палиндром

– Ты же сама знаешь, с кем мне приходится иметь дело, – в очередной раз Шиллинг оправдывал своё разнузданное поведение, где фуршет до утра было только начало, – всё сплошь политики и люди с амбициями, которые тебя и не признают, если ты и сам со своей стороны не будешь себя вести соответственно – политически грамотно, то есть напористо, безнравственно и амбициозно. В общем, как говорят, с кем поведёшься, от того и наберёшься. Вот мне и приходится подстраиваться под привычки и желания своих партнёров по союзной коалиции. И тут только попробуй им не потрафить в их желаниях, – а они у них всё сплошь греховного свойства, – так они начнут задуматься над тем, зачем им нужна такая союзная коалиция, раз там одни запреты и нельзя себя вести как им вздумается. Вот я и вынужден идти на поводу всех этих Бармалеев, а иначе они все разбегутся, и уже создадут другую, вражески к нам настроенную коалицию. А так как она будет состоять всё сплошь из деструктивных личностей, то нам, представителям добра на земле, будет очень сложно с ними тягаться. Так что дорогая не обессудь, а я не за себя прошу, а ради сохранения мира во всём мире, и разреши мне завтра не ночевать дома. У генерала Браслава, в его загородном доме собирается такая коалиция из людей всё тебе знакомых, что мне никак нельзя пропустить эту попой… мероприятие. – И как же это удавалось Шиллингу раз за разом убеждать свою, каждому его слову верующую, супругу.

В общем, Первая леди нашла полное понимание в лице вице леди, и продолжила свой рассказ о похождениях своего вечно занятого супруга.

– Я вынужден сообщить вам пренеприятнейшее известие. – Мистер президент делает внимательнейшую паузу к членам совета безопасности, и как только убеждается в том, что они напряглись в лицах, продолжает говорить. – Национальная безопасность как никогда оказалась в опасности и нуждается в нашей помощи. – И видимо напряжение столь велико, что Мистер президент не выдерживает этого давления на свой мозг и залпом опрокидывает в себя полный стакан коньяка.

Ну а члены совета по нацбезопасности, хоть пока ничего не поняли из того что Мистер президент не сказал, а полагаться на свои догадки в такого рода делах, касающихся нацбезопасности, они не привыкли, решили, что единственное, что они сейчас смогут сделать, так это только поддержать Мистера президента. Что они все до единого и делают, вслед за ним обнуляя свои стаканы. После чего стаканы возвращаются на свои места, на журнальный столик, и хотя каждому сейчас хочется хотя бы лимончиком смягчить крепость употреблённого напитка, никто не смеет первым выказывать себя маменькиным сынком и слабаком, а все ждут действий Мистера президента, который судя по его неприветливому виду, сегодня настроен быть неуступчивым к этому жестокому миру, решившему в очередной раз подогнуть его под себя.

Ну а Мистер президент хоть и искривлён лицом после употребления внутрь коньяка, он, тем не менее, даже не смотрит на столик с лимонами и шоколадками, а к потрясению членов совета нацбезопасности, прикладывает свой нос к рукаву своего пиджака, и как ими видится, вроде как принюхивается к нему. Что не только удивительно видеть всем этим господам, но и заставляет их заинтриговаться и задаться про себя вопросом: «И что интересно там, у себя на рукаве, унюхал президент?».

А как только головы членов совета нацбезопасности посетил этот вопрос, то они тут же принялись догадливо посматривать на рукава своих дорогих костюмов, которые ничем не хуже костюма президента, – шьются-то все в одном месте и на одни и те же бюджетные деньги, – что в свою очередь наводит их на одну и ту же мысль. – А если мой костюм ничем не хуже, чем у президента, то если я применю к нему такой же подход с носом, то это позволит мне ответить на многие вопросы и в том числе понять, если не то, что Мистер президент таким образом хотел отыскать в себе (частички несовершенства в своём совершенстве), то как минимум, это позволит мне понять его мотивацию этих действий. – И только эта мысль посетила головы членов совета нацбезопасности, как они и не успели понять, как так получилось, что они уже склонились к рукавам своих костюмов и так сказать, обоняют их, – а генерал Браслав пошёл дальше, обнюхав не только свой китель, но и китель генерала Сканнета, да так сильно, что чуть было не снюхал с него генеральские звёзды.

Ну а как только они осознали себя и то, в какое положение они себя поставили перед президентом и другими, такими же как и они не воздержанными на нюх членами совета нацбезопасности, то они с опаской посмотрели на Мистера президента и тут же успокоились при виде стоящего на его лице понимания их понятливости и понимания его – а они действительно поняли, для чего Мистер президент был так нюхательно близок с рукавом своего пиджака. Он на ментальном уровне делился с ним эмоциями и заодно крепился.