Палитра счастья (СИ)

— Только пикни, — угрожающе поговорил он и сжал её локоть. Слова замерли на языке, но она попыталась дёрнуть рукой.

— Я сказал только пикни. И не дёргайся, — они быстро зашли в здание, так же быстро пересекли холл, и он не выпускал её локоть, пока они не оказались в лифте. Эва молчала, слегка опешив, двигаясь скорее по инерции, чем целенаправленно.

— Ключи давай, — он нажал кнопку лифта.

Она не пошевелилась, только смотрела, как он вдавил кнопку с цифрой её этажа.

— Ключи!

Как под гипнозом, она отдала ключи от квартиры. Что-то в его тоне останавливало её противоречить и возмущаться. Он стоял совсем близко. В шаге. Почти касался её. Смотрел сверху вниз. Она почувствовала себя маленькой и ничтожной, хотя была на каблуках. Отступила и вжалась в поручень у стенки. Он склонился к ней.

— И… дорогая… если я когда-нибудь спрошу тебя, кто это… Пожалуйста… не говори мне… даже, если спрошу, — проговорил у самого уха. Потом отступил. Дверцы лифта плавно разъехались, и он вышел, не забыв вцепиться ей в руку. Потащил за собой. Открыл дверь и почти насильно впихнул её в квартиру. Она не стала задерживаться у двери. Наконец вырвала руку и быстро прошла в гостиную. Слышала как он с грохотом захлопнул дверь. Слышала, как он идёт за ней.

— Собирайся! — совсем не ласково попросил он. Лучше сказать, приказал.

Она всё никак не могла собраться с мыслями, что бы что-то ответить ему.

— Я никуда с тобой не поеду!

— А я не спрашиваю поедешь ты или нет. Я говорю собирайся!

— Да что ты о себе думаешь? Думаешь, имеешь право вот так являться и командовать? Распоряжаться тут?

— Да! Именно так я и думаю!

— Ошибаешься! И никуда я с тобой не поеду!

— Поедешь! Собирайся и не зли меня! Не зли меня, Эва!

— И после всего… Да плевать мне на твою злость, знаешь ли!

— И мне Эва. И мне сейчас плевать даже на то, что тебе нельзя волноваться. Сейчас я тебе могу сказать всё что хочешь! И всё что не хочешь тоже!

Она испуганно отступила и инстинктивно прижала руки к животу. Он проследил за её жестом, потом посмотрел ей в глаза.

— Так, что лучше собирайся! Я с удовольствием помогу!

— Всю жизнь мечтала! — съязвила она, хотя готова была заплакать. — Я тоже всю жизнь мечтал о детях! Видишь, Эва… Мечты сбываются! Иногда, когда ты совсем этого не ждёшь!

Почему это звучало как оскорбление?

Почему, когда вся её сущность желает услышать именно эти слова, они звучат как язвительное оскорбление.

Или нет?

Она запуталась и перестала понимать его. В таком состоянии она вообще перестала понимать его.

Они замолчали на мгновение. Сверля друг друга взглядами. Эва, как заговорённая, не могла оторваться от него, а он пытался что-то прочесть в её блестящем, от накативших слёз, взгляде.

Зазвонил её телефон. Она бросила мимолётный взгляд на свою сумку, откуда раздавалась мелодия, но не двинулась с места.

— Ну? Ответь же! — он шагнул ближе и засунул руки в карманы пальто, ожидая её действий.

Она не двинулась. Тогда он подошёл к дивану, на котором и валялась её сумочка. Достал телефон и посмотрел на дисплей.

— Ответь ему. Попрощайся навсегда, и скажи, что уезжаешь, — осторожно он положил телефон на журнальный столик, будто боялся, что не выдержит и разобьёт его об стенку. Хотя и это вряд ли. Это был тот самый телефон, что он ей подарил. Ян развернулся и вышел из комнаты.

Эва так и не взяла трубку и звонок прекратился. Обессиленно она села на диван. Некоторое время бездумно смотрела перед собой. Уставилась в пол, рассматривая ковёр. Потом вскочила. Принялась расстёгивать пальто негнущимися пальцами. Руки не слушались. Пальцы дрожали. Хотелось поотрывать все пуговицы к чёртовой матери, но сомнительно, что на это у неё хватило бы сил.

Она со злостью швырнула пальто на диван, когда ей, наконец, удалось справиться со злосчастными пуговицами и кинулась за ним. Слышала, как громко хлопали двери комнат и с треском раскрывались и захлопывались дверцы шкафов. Она заскочила в комнату и застыла на месте, смущённая выражением его лица. На нём была написана боль. Без сомнений, это была она. Такая боль, что он закусил кулак.

— Если ты из-за ребёнка… — растерянно сказала она, глядя на него. Он отнял руку от лица. С трудом перевёл дыхание. Не ответил, только переложил чемодан из левой руки в правую и бросил его на кровать. Помимо чемодана, на кровати лежали её вещи. Бесцеремонно сваленные в кучу вместе с вешалками. Он просто содрал их с перекладины без разбора.

— Конечно, Эва… — сдавленно проговорил он. — Конечно из-за ребёнка! Я ведь не могу просто полюбить тебя! Для счастья же нужен веский повод, правда?

Она заметила, как он притронулся к левому плечу, но быстро одёрнул руку.

— Ты… О чём… Ты явился… Ни здравствуйте вам, ни привет и до свидания! Разорался! Да, какое ты вообще имеешь право! — воскликнула она, чувствуя свою полнейшую беспомощность, переводя взгляд с него на груду вещей.

— Тебе напомнить о моих правах? — жёстко спросил он.

— Да я и слушать тебя не хочу, — слабо сказала она. Еле выдавила, потому что в этот момент её снова замутило. Она прикрыла рот ладошкой. В это время он расщёлкнул замки на чемодане.