Пальмы, солнце, алый снег

Я завороженно смотрела, как ордер – ордер на собственную квартиру, в самой Москве! – исчезает в кармане его пиджака. И мысли о ребенке, о сыне, о защите, опоре отходили куда-то на задний план. Тем более что с каждой минутой мне становилось все больнее. И в такие моменты куда приятнее было представлять – не как я, одинокая и безденежная мама, мыкаюсь по Москве с грудным ребенком, но как я, молодая бизнесвумен, регистрирую собственную фирму…

А когда мальчик – это действительно оказался мальчик – родился, я на него даже не посмотрела. Акушер поднес малыша, по новой моде, приложить к моей груди, но я только прошептала: «Не надо». И он понимающе – видно, в доле был – покачал головой.

Больше своего ребенка я не видела.

Ярослава поникла. Замолчала. Склонила голову.

Ей очень хотелось сейчас расплакаться. Но слезы не шли. Уже выплаканы – за все те годы, что ее сын рос, не зная ее, у чужих людей…

А Яков Анатольевич – обычно-то всегда помогал тем, кто только что выплеснул из глубины души свой ужас, – тоже молчал. И только Андрей Степанович с сочувствием спросил:

– Вы, Ярослава, просто подписали отказную – и все?

– Я и отказную не подписывала, – грустно улыбнулась она, – потому что в роддом меня даже не оформляли. Не было меня. И ребенка моего не было. Родила и отдала неизвестно кому…

– И вы даже не пытались узнать, кому ваш ребенок достался?! – в голосе Андрея Степановича звучал укор.

– Почему же. Пыталась, – вздохнула она. И закончила свой рассказ: – Несколько лет спустя – когда мой бизнес, как я и планировала, стал приносить ощутимую прибыль, – я решила это выяснить. И, может быть, исправить ситуацию… Я наняла детектива, посулила ему хорошие деньги. Он меня особо не обнадеживал: сказал, такие истории, как случилась со мной, ему известны, и они всегда максимально засекречены. Но все же кое-что нам узнать удалось.

В ту ночь в том роддоме вдруг оказалась американка. Богатая и очень немолодая. Никто из персонала не видел, чтобы она рожала. Однако покидала она больницу с новорожденным мальчиком… И с медицинским свидетельством о его рождении. И уже через неделю улетела вместе с ним за океан.

Ярослава вновь умолкла.

– Ясно… – растерянно пробормотал Андрей Степанович. – А дальше вы их путь проследить не пытались?

– Нет, – сказала, как отрубила, Ярослава.

И молча вернулась на свое место.

Тося, официально – генеральный менеджер ресторана

Она только на порог номера ступила – сразу поняла: что-то не то. И Андрей Степанович – несмотря на широкую улыбку и раскинутые ей навстречу объятия – что-то знает. Или, по меньшей мере, заподозрил. Черт, где же она могла проколоться?

…А пожилой любовник старательно изображал, будто ничего не случилось: «Ты голодная, Настенька? Не замерзла, может, тебе горячую ванну наполнить? Или чаю в номер заказать?»

Нет уж, чай ей и в монастыре надоел. Накатить бы сейчас водочки, рюмашку-другую, для сугрева и снятия стресса…

«Нет, Андрюшенька, я пить ничего не буду. Садись лучше рядышком, погреешь меня».

И он послушно опускается рядом с ней на диван, кладет на плечо руку… а рука-то подрагивает. И пальцы холодные. К гадалке не ходи: нервничает. Какая же тварь его накрутила?..

Будем подбираться постепенно.

– Андрюш, а что сегодня вкусного на завтрак давали?

– Я же говорю, Тосенька: ты голодная! – встрепенулся дедок. – Заказать тебе пирожных? Или в ресторан сходим?

И глаза такие заботливые-заботливые… Значит, еще не все потеряно.

– Нет, милый, я правда не хочу есть. Лучше расскажи про тренинг. Интересно сегодня было?

А вот тут в глазах у старичка что-то ворохнулось, дрогнуло. Значит, или психолог что-то против нее ляпнул, или Ярька.

– Да ничего особенного. Сначала Ярослава о своей проблеме рассказывала, потом, как обычно, занимались…

– И что у Ярьки за проблема? Молодой любовник на ней жениться не хочет?

– Ну, ты же знаешь наши правила, Настенка! – упрекнул Андрей Степанович. – Сама соглашение подписывала – мы чужие проблемы из аудитории не выносим.

Тоже мне щепетильность.

– …Пришла б на занятие – узнала.

А это, значит, упрек.

– Ой, Андрюш, а мне было так хорошо на массаже!..

Хлипкая у нее легенда. Проверить ничего не стоит.

Значит, надо сделать так, чтобы проверять ее старичок не пошел. Попробуем его спровоцировать?..

– И вообще надоел мне этот ваш тренинг хуже горькой редьки! – раздраженно произнесла она.

– Вот и Яков Анатольевич говорит, что ты на занятия ходишь как из-под палки, – тут же проглотил наживку Андрей Степанович. – Зачем же ты приехала на тренинг, если тебе неинтересно?

Ясно. Значит, психолог, гниль, под нее и копает.

– А что это вы, как две бабки-сплетницы? – ощетинилась Тося. – С какого перепуга меня обсуждаете?..

– Мы… мы не обсуждаем, – смутился собеседник. И совсем уж фальшивым голосом добавил: – Просто Яков Анатольевич беспокоится, что тебе с нами скучно.

Ах ты, слизень заботливый! Ну, ты у меня дождешься!..

– И о чем же он еще говорил?

Тося постаралась смягчить свой взгляд, но не получилось – в старичка сам собой метнулся такой косяк, что тот аж съежился, забормотал:

– Тося, Тосенька. Что с тобой?